У Даркарена был свой дом, та же крепость в миниатюре, но на территории дворцовой площади. В конце концов, постоянно находиться в замке подчас и правда было невыносимо.

Сколько уже лет прошло? Сколько зелий на нее извели, какими только сплетнями не облили придворные кумушки! Пусть их. Охота была тратить время, деньги и силы... Как будто Дарк взглянет хоть на одну женщину, кроме нее! В своем темном Дари была уверена безоговорочно.

— Господа и дамы! За вами уборка! Магистр Ашхас очень настоятельно просил потренировать бытовые чары, — сообщила под дружный стон, — после этого можете смело отправляться по своим делам. Но лучше — спать.

Риоран уютно устроился на руках, положил голову матери на плечо и тихо сопел. Все-таки для пятилетнего мальчика впечатлений с излишком.

— Слушаемся, магистр, — ухмыльнулся Дарин.

Стервец.

Пришлось поспешить — если мелкий проснется — его полночи не утихомиришь, а у них с Дарком слишком много планов.

Слуги в доме были — и, разумеется, несмотря на поздний час, принцессу ждали. Риорана утащили осторожненько раздевать и укладывать — оборотница тихо напевала ему колыбельную, чтобы озорник не проснулся.

Дари же успела умыться, перекусить и отправилась к сыну.

Тот сладко сопел в детской, положив ладошку под щеку. Когда спит зубами к стенке — так и вовсе ангелочек. Зубастенький такой, правда.

— Спи, мой маленький принц, спи. Никакое зло не тронет тебя, потому что, как говорит твой дед, самая большая гадость тут — это мы. А мы тебя никому в обиду не дадим.

Поцеловала в щеку. Подоткнула одеяло и тихо вышла. Мелкого охраняют так, что тут и блоха не прошмыгнет.

Дари прошла в спальню — их общую с Дарком, хотя были и раздельные.

Сколько всего случалось за эти годы...

Кажется, после свадьбы Анариса с Айришей удивляться было уже нечему, да и ожидать совершенно нечего! Ну что еще такого может приключиться? Оказывается, слишком хорошо она думала о своем неугомонном разросшемся семействе! Могло приключиться! Да еще как!

Недавно птичка принесла на хвосте, а, вернее, кое-чей фамильяр нашептал, что Мирай, кажется, кем-то увлечен. Но шифруется так, как будто от этого безопасность государства зависит.

Если вспомнить его историю — смеяться больше не захочется. Тьма, будь милосердна к нему! Если это действительно сердечная привязанность, а не очередное расследование — дай мрак, предок еще будет счастлив по-настоящему!

Хотя кем нужно быть, чтобы выдержать его характер... Это по меньшей мере интересно...

— Над чем задумалась, Дари? — чьи-то наглые руки бесцеремонно ухватились за талию... и даже чуть ниже.

— Даже не знаю, что тебе на это сказать, — сдержала смешок, покачав головой, — о Мире, как ни странно.

Тихий фырк пощекотал ухо.

— То есть я тут тороплюсь изо всех сил, чтобы успеть к вечно занятой жене, а она думает об отце?

Да, она привыкла за эти годы называть Мирая отцом. Это не оскорбляло памяти папы. Дари была уверена — несмотря ни на что, родители бы порадовались, увидев ее сейчас.

— Я ужасно черствая и неромантичная особа, — подтвердила с легким смешком, — и ем адептов на завтрак, а на обед закусываю аспирантами.

— А на ужин мы отправляемся всей семьей на кладбище, — хмыкнул Дарк.

Гибкое сильное тело прильнуло к ней, ладони накрыли грудь, вызывая тихий вздох удовольствия.

— Твой вид говорит о том, что меня ты все же ждала, врушка...

Пальцы безжалостно скомкали прозрачную ткань дорогого белья. Сползли ниже, остановившись у края белоснежных чулок.

— В Бездну все! — рыкнул ее темный.

И Дари накрыл настоящий ураган из рук, губ, жарких манящих прикосновений и одурманивающих горячих толчков.

— Надеюсь... скоро моя старательность на ниве супружеской жизни будет замечена. И, может, у нас появится еще одна очаровательная проблема. С мамиными кудряшками и моими глазами. Я буду самым строгим отцом маленькой принцессы... Просто неприступным! Как думаешь, заслужу такое счастье?

Теплая мужская ладонь коснулась живота, вызывая щекочущее чувство желания.

— Может быть. Но я пока не распробовала твои старания, мой принц. Попробуем еще раз? — изогнулась, притершись к горячему телу, обожгла твердые губы поцелуем и провалилась, как в омут, в свое личное, темное счастье.

Будет ему девочка. И даже раньше, чем он думает. Но мы пока промолчим, нам еще осенние экзамены принимать...

Засыпая в кольце мужских рук, Дари точно знала — счастливее, чем есть, она быть просто не может.

— Спасибо тебе, матушка-Зима. Спасибо за этот бесценный дар... За мое счастье...