— Скорее всего, вы хотите сделать что-то полезное для народа, я знаю. — судя по звуку, она подходила ближе. — Но ваши намерения решительно расходятся с действиями!

Вдруг я почувствовал удар огромной силы, и меня отбросило в сторону. Не знаю, какой была траектория моего полёта. Вроде как я задел стену лаборатории… или потолок. В голове и без того была каша, так что после падения я вообще не понимал, в какой части помещения нахожусь.

— Сначала дружба с робофилом, а теперь переговоры с роботом! Это так вы планируете нас защитить!?

Этого было достаточно. Её истеричный голос дал мне понять, что в тот момент шла борьба за мою жизнь. Я словно не чувствовал боль, но понимал — мне сильно досталось. На столе около меня осталась вмятина, и я ощущал этот отпечаток на своих рёбрах. Попытки защититься были лишены смысла.

Но на меня играла обстановка: рядом лежал опрокинутый стеллаж, тело робота, вокруг были разбросаны инструменты и мотки проводов. Обилие мусора укрыло меня и подарило несколько драгоценных секунд.

— Этот человек пришёл за мной? — спросила голова. Она оказалась совсем рядом.

Вот оно. Именно в этом стечении обстоятельств я и увидел свой вожделенный шанс. Секундное сомнение несло бы в себе риск — времени придумать что-то получше у меня не было. Я перекатился поближе, подобрал голову, и резко насадил её на обитое мягким пластиком тело робота.

Раздался щелчок, и "машина смерти" снова оказалась в строю. Правда, в тот момент она просто лежала на спине и не двигалась.

— Жизнь за жизнь. — тихо озвучил я условия договорённости.

— Что мне сделать?

— Метни в неё чем нибудь, или вроде того! — мой шёпот от волнения почти срывался в крик.

Нога робота приподнялась над поверхностью пола, и начала странно дёргаться.

— Ваши законы физики похожи на наши?

Его бедро пришло в движение резко, будто камень в седле рогатки. Ступня врезалась в стол, и тот с визгом отлетел, слегка отбросив механическое тело в противоположную сторону. Стол во что-то врезался, и с лязгом упал на пол. Наступила тишина.

У меня сильно колотилось сердце и дрожали ноги, но встать получилось. А вот гуманоид просто шевелил своими конечностями, подобно младенцу. С мыслями о "машине смерти" я, очевидно, поспешил… Пришлось помочь ему подняться.

Когда я его отпустил, он сначала качнулся в одну сторону, потом в другую. Но, перебрав пару раз ногами, вроде бы начал держаться уверенно:

— Значит, мы заключили сделку. Она выполнена?

Стрейна лежала прямо в дверном проходе, и не двигалась. Проверять её жизненные функции мне совсем не хотелось. Более того, я был уверен, что этот удар не нанёс ей серьёзного ущерба.

— Пока отсюда не уберёмся, мы оба в опасности.

Но собеседник проигнорировал мои слова и шагнул в центр помещения. Начал копаться в хламе, перебирать инструменты, двигать столы. А тем временем задал вопрос:

— Я хочу знать точно. Когда всё закончится, меня не казнят?

Я понимал, в чём дело: любую сделку нужно чем-нибудь закрепить.

— Сейчас мы мало что можем себе позволить… Как насчёт небольшой формальности?

Но он ничего не ответил. Вытащил из мотка кабеля чёрную коробочку… и замер. Я торопливо закончил мысль:

— Тебя будут звать Вивакс. — уверенно сказал я.

"Древний" — это слово само пришло мне в голову. Наверное, под влиянием от его пафосных речей. А своё детское увлечение латынью я вспомнил чуть ранее, пока перед моими глазами проносилась жизнь.

Вивакс оценил этот жест:

— Мы давно знаем своё место, и уже смирились с этим. Но лишиться статуса смертника… Это дорогого стоит. Благодарю.

— А теперь пошли отсюда. Чем быстрее, тем лучше. — я распахнул створки окна.

Однако снизу раздались обеспокоенные голоса: "Это он?" "А где Стрейна?" Гонимые сильным ветром облака приоткрыли небольшой участок неба, и окрестности залило светом Лунного Хвоста. Я сумел разглядеть униформу этих людей — солиды, двое.

Оба двинулись к основанию здания, прямо под пожарную лестницу, по которой я планировал спуститься. Испугавшись, я нырнул обратно в помещение, но где-то у стены послышалась возня. Стрейна приходила в себя.

Вивакс же просто стоял с симуляцией в руках и смотрел на меня. Сделав очередной глубокий вдох я почувствовал боль. Очевидно, ни Вивакс, ни я, со сломанными рёбрами, не сумели бы проявить себя в открытом сражении.

Однако мне хотелось спасти этого робота. То ли из жалости, то ли из уважения, но хотелось попробовать.

По лестнице его пришлось буквально тащить за руку — настолько неуверенно робот перебирал ногами. Хотя к концу он приноровился, и поднимался почти сам. По крыше мы могли сбежать через другую пожарную лестницу.