Понимая, что спорить бесполезно, девушка покорно направилась за секретарем. Благо, идти пришлось недолго. Кабинеты располагались по соседству. Приемной у графа Аткинсона не было.

Когда Амадин вошла, хозяин кабинета сидел за столом и что-то писал, ожесточенно скрипя пером. Услышав, что хлопнула дверь, он бросил быстрый взгляд на вошедших и сразу же стремительно поднялся, отложив перо.

– Мадемуазель…

– Амадин Гросс, - подсказал Валентин.

– Амадин Гросс, - кивнул граф, с явным интересом изучая девушку.
– Рад знакомству.

– Я, - от столь пристального внимания, она почувствовала себя не слишком уверенно.
– Его светлость просил,..

Она вдруг поняла, что должна будет рассказывать незнакомому человеку то, что видела в борделе и окончательно смутилась.

– Пресвятые угодники! Да вы счастливица!
– весело воскликнул хозяин кабинета, моментально уловив замешательство девушки.

– Простите?

– Его сиятельство просит! Нам всем он только отдает приказы, - граф лично отодвинул для девушки один из стульев.

– Вы служите в его ведомстве, - отозвалась она, покорно присаживаясь на самый край.

– Увы, - Лайонель снова занял свое место и достал чистые листы.
– Валентин, останетесь?

– Увы, у меня много дел, - секретарь виновато улыбнулся и, дождавшись кивка графа, вышел.

– Что ж, приступим, - заместитель великого инквизитора вывел несколько слов витиеватым почерком.
– Как я понимаю, вы бывали в доме мадам Шуаз?

– Только один раз!
– уверила его Амадин, но тут же поправилась.
– Вернее, два, если считать…

– Со вторым разом все понятно, но вот ваше первое посещение… Можно подробнее?

– Что именно вы хотите услышать?

– Все. с самого начала. Как вы вошли, кого увидели…

– Зачем вам это?

– Это уж нам решать. Давайте с начала. Как вы вообще туда попали?

Амадин выдохнула, понимая, что обратного пути у нее уже не будет.

– Магистр Сайлус прислал вестника… - она вспомнила недавний разговор у реки и поправилась.
– Нет, не так. все началось еще до экзаменов…

по мере того, как она рассказывала, граф мрачнел все больше и больше. Перо скрипело по бумаге, а почерк потерял витиеватость. Он тщательно фиксировал рассказ девушки, то и дело хмурясь.

– Вы уверены, что все было именно так?
– поинтересовался Лайонель, когда Амадин замолчала, чтобы перевести дух.

– Считаете, я лгу?

– Как я могу? Но, возможно, вы приукрасили свой рассказ.

– Я не склонна к метафорам и гиперболам.

– Ясно, - граф покрутил в руках перо.
– Скажите, а помимо магистра Сайлуса, кого еще вы видели в салоне Шуаз?

– Н-никого, - неуверенно произнесла Амадин, в памяти возникла Шарлотта, протягивающая ей тюбик помады. "И ты здесь…"

– И все-таки, может, вы кого-то вспомните?

– Вряд ли…

– Ну тогда может опознаете?
– гнул свою линию Лайонель.

– А если я скажу, что видела того самого судью, который потом вел мое дело вы поверите?
– огрызнулась девушка.

– А вы его видели?
– Лайонель подался вперед, не сводя с девушки взгляда. показалось, что у него даже нос заострился, как у гончей, которая взяла след.

– Да, я перепутала дверь и вошла не туда…

– И?

– Вы что, хотите узнать подробности?
– охнула она.

– Разумеется. Судья Баррингтон мертв. Найден убитым и мы расследуем это дело.

– Он был с женщиной,- сдалась Амадин.

– Вы сможете ее опознать?

– Не знаю.

Граф Аткинсон вышел и почти сразу же вернулся, протянул Амадин папку.

– Взгляните.

Девушка осторожно открыла и начала выкладывать на стол карандашные наброски. В основном портреты женщин, хотя было и несколько мужчин. Трудно было даже представить, какую работу проделал художник

Охранника, который впускал ее в салон, она узнала сразу, как и саму мадам Шуаз, еще двоих она знала по академии, в том числе Шарлотту. Больше знакомых не было.

– Её здесь нет, - Амадин отодвинула папку.

– Вы уверены?

Девушка пожала плечами:

– Не знаю, но в любом случае, ее я не узнала.

– А кого узнали?

Она молча придвинула графу четыре портрета. Он кивнул и зафиксировал все в протоколе.

– Может, вы вспомните еще что-то?

Амадин прикрыла глаза, вызывая в памяти постыдную сцену, свидетельницей которой стала. Мужчина на четвереньках умоляет о наказании, а полуголая девица, ухмыляясь, манит Амадин пальцем и указывает на лежащую на кровати плеть…