Филипп, Жоффруа, Жаклин, воины, убитые за него и из-за него... Он отвечал за них и ничего не смог сделать... Даро была права, когда, устав ждать, ушла. Он не нужен никому, и хватит об этом!

Ели нависли прямо над ним, вблизи они уже не казались серебряным кружевом, обретя обычное мрачное величие. Сандер знал проход между стволами и, счастливо избежав обрушившегося с ветвей снега, оказался на небольшой полянке. Подумать только, еще вчера он здесь до одури упражнялся с мечом, думая, что это ему пригодится... Александр прикинул, как лучше закрепить кинжал. Придется отвалить этот камень, земля под ним вряд ли промерзла... В качестве рычага подошла здоровенная еловая ветка, так как затупить отцовский меч было бы предательством.

Валун не желал покидать насиженное местечко, но Сандер всегда отличался немалой силой и упрямством. Камень поддался и откатился в сторону. Перед Александром темнело овальное пятно, на котором растерянно копошилась какая-то многоногая суставчатая тварь, видимо, зимовавшая под защитой валуна. Смешно, но его последней невольной жертвой падет замерзшая многоножка... Александр Тагэре глубоко вогнал кинжал в твердую землю. Попробовал - прочно... Король аккуратно сложил плащ, положил на камень, отцепил меч, на мгновение приник губами к зеленому камню, прося прощения у отца и Обена за то, что всех подвел, и бережно положил ножны на снег, стянул рубашку и бросил рядом. Для чего-то коснулся пальцами острия кинжала, отбросил рукой лезшую на глаза прядь. Промозглый холод вымораживал душу. Постоять пол-оры, и никакой клинок не понадобится. Сандер усмехнулся этой мысли, и... ему в лицо бросилось что-то мягкое, тяжелое и колючее.

Инстинктивно отшвырнув царапающийся ком, Тагэре отступил назад и чуть не опрокинул раскрасневшуюся Ликию, весьма напоминавшую разъяренную кошку. Такой он ее еще не видел, женщина с маху ударила его по лицу, удар вышел не таким уж и сильным, но Александр растерялся. Ведьма схватила брошенный плащ, прошипев: "Проклятый дурак", набросила королю на плечи, схватила его за руку и поволокла назад. Александр не сопротивлялся, его била дрожь, женщина, не оборачиваясь, тянула его за собой, а сзади барахталась в снегу и отчаянно вопила промокшая кошка. Меч так и остался на опустевшей поляне.

Путь к хижине показался бесконечным, Ликия ему что-то зло выговаривала, он не слышал. Вернее, слышал, но не понимал. Его втащили в дом, в пахнущее сухими травами тепло, толкнули на кровать, сунули в руки стакан, до краев наполненный коричневой жидкостью. Он послушно выпил. Наверняка какой-то дурман, ну да не беда, он все равно жить не будет, только бы она ушла. Но она не уходила, а напиток оказался царкой. Александр с вечера ничего не ел, и голова у него сразу же пошла кругом. Ликия немедленно снова наполнила его стакан и налила себе. Низкий потолок кружился и раскачивался, за окном бешено завывал и швырялся пригоршнями мокрого снега поднявшийся ветер.

Ведьма отобрала пустой стакан, поставила на стол, взяла ладонь Александра и прижала к своей щеке. Потолок кружился все быстрее, в серых глазах женщины отразилось пламя свечей, она коротко засмеялась и уверенно и умело поцеловала своего гостя в губы.

Александр был молод и здоров, и жизнь взяла свое... Кажется, он называл Ликию Даро, кажется, она тоже выкрикнула какое-то другое имя, но какое это имело значение...

ЭСТЕЛЬ ОСКОРА

Не буду лгать, пришла в себя я не сразу. Александр спокойно спал рядом, и, похоже, на сей раз обошлось без кошмаров. Я на всякий случай положила руку ему на лоб. Все в порядке, а вот я отличилась... Последнего из Королей можно было остановить десятком самых разных способов, а я вспомнила лишь один, словно и впрямь стала лесной ведьмой, у которой всего и есть что царка да собственное тело. Теперь я все окончательно запутала, еще одного предательства этот человек не переживет. Великие Братья, о чем это я думаю?! Совсем свихнулась на старости лет. Дело не в том, что я согрешила с прапраправнуком Рене, уж не знаю, сколько поколений их разделяет, а в том, что и как с ним пытались сделать!

Это было убийство, хорошо рассчитанное и подготовленное. Не окажись рядом меня, Сандер был бы мертв, но как они его нашли и выманили?! Как я прозевала их появление?! И кто они?! Неужели ведьма с Оленем? Но она мне не показалась такой уж сильной и умелой.

Нет, дело в том, что случилось прошлой ночью, когда все пошло вразнос, хотя миллионы разумных и не очень тварей этого еще не знают. Вряд ли кто-то, кроме меня и Эрасти, понял, ЧТО именно произошло. Если, разумеется, не считать тех, кто с самого начала сделал ставку на вселенскую подлость. Стыдно сказать, я знала, что рано или поздно Последний Грех будет совершен, но растерялась самым глупым образом. Растерялась и забыла о своем долге и о том, что Эстель Оскора не имеет права ни на испуг, ни на растерянность. Александру моя слабость чуть не стоила жизни, вчера я забыла о его существовании, и этим не преминули воспользоваться. Вчера... Как давно это было! Я смотрела на спящего короля, словно видела его впервые. Неужели этот темноволосый человек мой любовник? Кто же и когда был у меня в последний раз? Лет за триста до рождения Шарля Тагэре, точнее не вспомнить... Это было в каком-то из миров, по которым меня таскали мои сгинувшие покровители. Как же звали того рыцаря? Надо же, забыла, но глаза у него были синие. Синие глаза и дерзкая улыбка... Алва! Алва из Синалоа! Ему очень не повезло с соплеменниками, отплатившими за спасение ненавистью. Это бывает, причем гораздо чаще, чем думают.

Дурацкая история и старая как мир. Рыцарю пришлось выбирать, и он выбрал не мертвую честь, а живую совесть, за что и поплатился. Когда мы встретились, он если не пил, то дрался, а если не дрался, то смеялся в лицо тем, кто шипел ему в спину. Терять ему было нечего, мне тоже, нас прямо-таки швырнуло друг к другу, а потом... Потом было всякое. Разумеется, мы ввязались в очередную драку и победили, но Алва погиб, еще одна смерть на моем пути, а я ушла в Черные Горы и с горя завела себе снежную рысь; когда я вернулась в Тарру, ее пришлось оставить... Потом в мои горы пришли исски, я зачем-то им помогла; тоже, надо полагать, с горя.

Я тосковала об Алве, долго тосковала, а теперь даже имя не сразу вспомнила... Хотя чего удивляться, в те поры я не знала ни кто я, ни откуда, а без прошлого мы не совсем мы. Можете смеяться, но Рене я изменила только сейчас... Не знаю, изменял ли мне он, думаю, что да, и правильно делал.

Жизнь сильнее нашей воли и нашей памяти, можно боготворить прошлое, но настоящее свое так или иначе возьмет, и вообще у меня есть куда более важные дела, чем разбираться в своих Любовях. Нужно узнать, кто и как добрался до Александра. Расспрашивать бесполезно, все равно не вспомнит. К нему подобрали ключ, заставили принять решение и ушли. Мир Обмана на то и Мир Обмана, что даже правда там становится ложью... А ты, моя дорогая, совсем запуталась. Слишком долго ты провела в шкуре смертной, даже в двух шкурах, женской и кошачьей, вот и размурлыкалась.