Ифранцы могли себе позволить потерять большую часть второй армии, ведь у них оставалась первая, а если Жоселин раскошелится, появится третья. Сезар на подкрепление не рассчитывал, а посему было нужно не только расколотить Аршо, но и сохранить не меньше двух третей своих людей.

– Что вы думаете от этом месте, сигнор?
– граф Гартаж указал рукой на реку, отражавшую полыхающие закатные облака.

– Куда важнее, что о нем думает наш ифранский друг, - пожал плечами Сезар.

– Это очевидно: если не перейти Ньер здесь, придется тащиться до Святой области, а святые отцы хоть и любят ифранское золото, будут от этого не в восторге. Им же положено войну порицать. Да и времени у Аршо нет дарнийцы появятся у Лиарэ со дня на день, так что придется рискнуть.

– Похоже на то, - Сезар приподнялся в стременах, разглядывая поле будущей битвы. С пологого холма открывался очаровательный вид. Теплый вечерний ветерок колыхал созревающие хлеба, по разгороженным живыми изгородями пастбищам бродили коровы и овцы, а вдали сквозь буйную зелень черешен и слив просвечивали черепичные крыши: село Поросячий Брод было большим и богатым.

– Мы загубим им весь урожай, - вздохнул Эжен Гартаж.

– Лучше пожертвовать пшеницей, чем свободой.

– Для нобиля, безусловно, а для крестьянина...

– Оргондские крестьяне не хотят становиться Ифранскими, - Сезар Мальвани ловко прихлопнул усевшегося на шею его коня овода.
– Ни для кого не секрет, сколько шкур дерет со своих подданных Паучиха. Но пшеницу мы и впрямь вытопчем, никуда не денешься. Ладно, оставлю взамен трофейных лошадей, но сначала придется победить.

– Как называется эта речонка?

– Лягва. Очень подходящее имя, к слову сказать: не берега, а сплошное болото.

– Конница не пройдет?

– Куда там! Здесь глина почти на поверхность выходит, не земля, а кисель!

– Значит, одна стена у нас есть, - улыбнулся Эжен Гартаж, - дело за тремя остальными.

– За тремя? Вам не нравится холм, на котором мы стоим?

– Слишком пологий.

– Ничего, сгодится, - Мальвани еще раз оглядел рябой от ветра Ньер, ядовитую зелень болотной травы в устье Лягвы, широкий луг между болотом и холмом. Природа сделала все, что могла, теперь дело за людьми. Герцог подозвал аюданта: - Сержи, поезжайте в деревню, соберите крестьян. Нужно за ночь укрепить берег. Ничего особенного: плетни, деревянные щиты, кое-где разрушите спуски к воде. Передайте старосте, если мы победим, их труд будет оплачен - и оплачен хорошо. Насчет плотов помните?

– Монсигнор!

– Не надо обижаться, я себя спрашиваю чаще, чем других. Отправляйтесь.

Виконт Терован привстал на стременах, отдавая честь, и поскакал вниз. Сезар перехватил взгляд Гартажа, и тот опустил глаза. Мальвани понял, о чем, вернее, о ком он думает. На Гразском поле остался единственный сын Эжена, теперь после смерти графа титул перейдет к дальним родинам, если, разумеется, Гартаж не женится второй раз. Он еще не стар, может рискнуть.

– Сезар, даже если мы победим...

– Это никого не вернет? Не вернет, но наша победа нужна и им.

– Не пытайтесь меня утешить, вам не веселее, чем мне. Скажите лучше, как вы нашли новые алебарды?

– Великолепно. Тут тебе и бронебойная пика, и крюк для всадников, и серп для коней хотя лошадиные ноги мне жаль.

– Мне тоже. Люди сами выбирают свой путь, кони - нет.

– Людей тоже запрягают. Ифранцы о последней выдумке Сандера еще не осведомлены?

– С арбалетчиками? Нет, хотя странно, как до этого раньше никто не додумался.

– Александр умел заменять хорошее лучшим. Мы с вами в одной упряжке, Эжен. Нас обоих не было у Гразы, зато теперь есть только мы.

– Вы не верите, что Кэрна и Александр найдутся?

– Я даже в Триединого не верю... Вы хотите, чтобы два самых заметных человека в Арции за год не дали о себе знать? Добрался же Луи до Гвары!

– Не представляю, как вам удалось об этом узнать.

– Как бы Тартю ни обнаглел, задерживать посланцев кардинала он не смеет. Брат отца со слов Базиля Гризье утверждает, что Рафаэль Кэрна в месяце Зеркала был жив и здоров, а тело короля так и не нашли и выдали за него младшего Трюэля. Похоже, Жорж этому "пуделю" верит, но с тех пор прошло десять месяцев, граф! Десять! Но Марта все еще надеется.

– Гризье сейчас в Ифране, не так ли?

– Да. С позволения сказать, посол.

– Сезар, вы не думаете, что письмо, которое нам так помогло, написал он? Базиль был у Гразы, и он как будто дружен с Морисом Саррижским, родичем графа Вардо?

– Я скорее поверю в Темную Звезду, чем в то, что сын Элеоноры станет мне помогать. Кто-то скачет...

Молодой мириец с красно-черной лентой в волосах лихо осадил коня и весело сообщил, что ифранцы утром выйдут к броду. Сезар улыбнулся, он только теперь понял, как хочет этого боя.