Франсуа мне оставил на автоответчике несколько ужасных сообщений с угрозами смерти и оскорблениями. Филипп хотел догнать моего бывшего мужа и проучить его, но я не хотела, чтобы у него были из-за меня проблемы. Я позвонила адвокату, которая посоветовала тут же пойти в полицию, написать заявление и дать им прослушать сообщения на автоответчике, так как дело было серьёзным.

Я пошла в полицию и сделала всё, как мне сказала адвокат. Мне было очень страшно и я долго не могла успокоиться. Нужно сказать, что ещё два года после этого случая мне снились жуткие кошмары и я боялась выходить одна на улицу. Выходя из дома, я оглядывалась, боясь, что Франсуа нападёт на меня, так как он знал куда я переезжаю. Он мог запросто найти меня.

Если же на улице я издалека видела человека похожего на него, то меня бросало в холод и было ощущение, что я умираю от страха. Это было ужасно. Мне понадобилось много времени, чтобы успокоиться и вернуться к нормальной жизни. Больше я не сталкивалась с Франсуа и перестала ездить в спортзал в моём бывшем городе.

Филипп помог мне вылечиться от этого кошмара и очень поддержал меня в этот трудный год моей учебы. Чтобы помочь мне забыть мой неудачный брак, он решил полностью измениться. Он понял, что его стиль был совершенно не в моём вкусе и начал меняться. Он снял пирсинги, отрастил волосы и стал делать модную стрижку, а также начал одеваться в классическом стиле.

Дома же ко мне, заваленной учебой, он начал относиться как к принцессе: мало того, что он готовил невероятно вкусные блюда, он приносил мне чай, когда я делала задания, старался не мешать мне, делал всё по дому, выводил меня в кино и театр на мои любимые фильмы и спектакли, дарил цветы, покупал мне всё самое вкусное и мои любимые пирожные с изюмом и клубнику на завтрак, мотовировал меня на спортивные тренировки дома, отвёз меня в спортивный магазин, где мы купили мне тренажёр, покрывал всю квартиру (пол и мебель) лепестками роз на праздники…

Естественно, некоторое время спустя после переезда я оттаяла и не могла не ответить на такое отношение, после заботы, нежности, любви, по сравнению с которыми последние месяцы моей жизни с бывшим мужем показались мне небом и землёй. Мы стали ближе с Филиппом, который влюбился в меня и делал всё, чтобы я была счастлива.

Он верил в мой успех и я не могла не оправдать его веру в меня. Благодаря его поддержке, я стала одной из лучших студенток в группе из 16 человек, из которых 14 человек были французы, одна девушка полячка и я, русская. К моему большому удивлению и гордости я была лучшей даже по французскому языку.

Нужно сказать, что во Франции максимальная оценка это 20, а не 5, как в России, и учителя очень редко ставят студентам 20 из 20. Наша очень строгая учительница французского языка ставила часто 11 баллов, а 13 было для неё чуть ли не максимальной оценкой. За мой устный экзамен по французскому, для которого я выбрала тему про затопление Венеции и к которому я долго и тщательно готовилась, в соответствии со всеми требованиями преподавателя, я получила 18/20, тогда как все остальные получили 13 из 20…

Естественно, это не прибавило мне друзей, но я пришла учиться и получать диплом, а не подстраиваться под других. Мы все были взрослыми людьми за 28—30 лет, желающими сменить профессию и получить новый старт в жизни. У всех, кроме меня и моей польской однокурсницы были равные шансы и она тоже отлично проявила себя.

Мы пришли не просиживать скамью, а менять жизнь, поэтому я была равнодушна к зависти других. В моей группе были и хорошие люди, которые радовались за успех сокурсников и именно с такими позитивными людьми я и поддерживала отношения.

Однажды, ещё в начале учёбы, мне объявили бойкот на пару дней. Тогда почти никто не хотел со мной разговаривать. Когда же один из однокурсников, с которым мы остались друзьями, объяснил мне причину бойкота, мне было одновременно и обидно, и смешно.

Мало того, что учёба была для меня отдушиной, позволяющей забыть мой развалившийся брак, но для меня это был и огромный шанс изменить жизнь и второго подобного на горизонте не ожидалось. Государство платило за этот год учебы 14.000 евро и я не могла позволить себе бездельничать и терять время.

Мне хотелось расти вверх, тянуться к лучшей жизни. Помимо этого мне, как иностранке, не хотелось ударить лицом в грязь. Мне хотелось, чтобы мои родные гордились мной. У меня была замечательная поддержка в лице Филиппа и я попросту не имела права не преуспеть.

Мои сокурсники обвиняли меня в том, что я подлизываюсь к учителям, всего лишь из-за того, что у меня всегда были сделаны домашние задания и я отвечала каждый раз, когда меня спрашивали. Эти люди не задумывались о том, что мне это стоило бессоных ночей, недосыпания, лишений в плане развлечений. Со своей стороны я недоумевала, как эти взрослые люди могли так небрежно относиться к своей жизни и такому шансу и вести себя, как будто они всё ещё были за школьной партой, но я же не объявляла им бойкот…