— Проваливай к дьяволу из моей машины.

— Я не сдвинусь с места, пока ты со мной не поговоришь.

— Чушь собачья!

— Если хочешь, чтобы я ушла, вышвырни меня вон.

— Будь ты проклята! — закричал Фиске, выходя из машины.

Сара последовала за ним.

— Будь ты проклят, Джон Фиске. Пожалуйста, прекрати от меня убегать и поговори со мной.

— Нам не о чем говорить.

— Нам нужно поговорить обо всем.

Он наставил на нее дрожащий палец.

— Почему, черт тебя побери, ты так со мной поступаешь, Сара?

— Потому что ты мне дорог.

— Мне не нужна твоя помощь.

— А я думаю, нужна. Знаю, что нужна.

Они стояли и смотрели друг на друга.

— Мы не можем куда-нибудь пойти и все обсудить? Пожалуйста. — Сара медленно обошла машину и встала рядом с ним. — Если прошлая ночь значит для тебя столько же, сколько для меня, — продолжала она, коснувшись его руки, — то мы можем хотя бы поговорить. — Девушка стояла и ждала, что сейчас он сядет в машину и уедет от нее навсегда.

Некоторое время Джон смотрел на нее, потом опустил голову и оперся о машину. Рука Сары сжала его запястье. Он посмотрел ей за спину и увидел припаркованный автомобиль, в котором сидели двое мужчин.

— За нами увязались федералы, — в его голосе появилась усталая покорность.

Хорошо еще, что здесь нет Маккенны.

— Отлично, я буду чувствовать себя в безопасности, — сказала Сара, отказываясь отвести от него глаза, пока не поняла, что он для нее не потерян — по крайней мере, сейчас.

Они сели в свои машины, и девушка последовала за ним в небольшой торговый центр, находившийся примерно в миле от дома престарелых. Там, под жарким полуденным солнцем, они выбрали столик, стоявший на улице, и заказали лимонад.

— Я понимаю, почему ты затаил обиду на брата, хотя на самом деле он не виноват, что так получилось, — сказала Сара.

— Майк никогда и ни в чем не был виноват, — с горечью сказал Джон.

— Твоя мать ничего не могла поделать. Возможно, именно поэтому она называет тебя Майком.

— Да, все правильно. Она решила меня забыть.

— Может быть, она называет тебя так из-за того, что ты навещаешь ее гораздо чаще, и она так реагирует на твои посещения.

— Не думаю.

Сара бросила на него сердитый взгляд.

— Ну, если ты намерен продолжать ревновать брата даже после того, как тот умер, ты в своем праве.

Взгляд Джона стал холодным, и Сара решила, что он сейчас взорвется.

— А как иначе? — неожиданно согласился он. — Я всегда ревновал брата. И кто бы на моем месте не стал?

— Но из этого вовсе не следует, что ты прав.

— Может быть, и нет, — устало сказал Джон и отвернулся. — Когда я в первый раз навестил маму и она назвала меня Майком, я подумал, что это временное явление… ну, ты понимаешь, у нее выдался плохой день и все такое. Но через два месяца… — Он немного помолчал. — Именно тогда я отсек Майка. Навсегда. Все сошлось воедино, все, что вызывало у меня злость, в том числе и всякие глупости, — и я нарисовал себе картину злобного сукина сына, не имеющего сердца и не способного на добро. Он отнял у меня мать.

— Джон, в тот день, когда мы пришли посмотреть на твое выступление в суде, я ездила с Майком к вашей маме.

Он напрягся.

— Что?

— Твоя мать отказалась с ним разговаривать. Он принес ей подарок, но она его не взяла. Он сказал мне, что она всегда так себя ведет. Майк решил, что она так тебя любит, что ей наплевать на него.

— Ты лжешь, — тихо сказал Джон.

— Нет, это правда.

— Ты лжешь! — воскликнул он.

— Поговори с людьми, которые там работают. Они знают.

Несколько минут они сидели молча. Голова Фиске поникла.

— Я даже подумать не мог, — наконец заговорил он, — что и Майк потерял мать.

— Ты уверен? — тихо спросила Сара.

Джон посмотрел на нее, стиснув пальцы.

— Что ты хочешь сказать? — дрогнувшим голосом спросил он.

— Что мешало тебе поговорить с братом? Майк сказал мне, что ты его заблокировал, и я только что услышала от тебя подтверждение. Но я все равно не верю, что ты не знал, как она с ним обращалась.

Долгую минуту Фиске молчал и смотрел на Сару, скорее сквозь нее; и по его лицу она не могла прочитать, о чем он думает. Наконец Джон закрыл глаза.

— Я знал, — едва слышно признался он. Затем посмотрел на нее, и его лицо исказила такая страшная боль, что Сара задрожала.

— Просто мне было все равно, — сказал он, и девушка крепко стиснула его плечо. — Наверное, так я оправдывал свое нежелание иметь дело с братом. — Джон вздохнул. — Но и это еще не все. Майк действительно звонил мне перед поездкой в тюрьму. Я ему не перезвонил. Во всяком случае, пока не стало поздно… Я его убил.