Дом был новым, и все двери открывались не ключами, а при помощи кодов доступа, которые Феррис ей сообщил. Что оказалось очень полезным, потому что Пайн не хотела никому называть свое имя или показывать удостоверение личности обслуживающему персоналу дома.

Блюм оставила сумку в своей спальне, но не стала распаковывать ее, на случай если им придется поспешно покидать дом, как ей посоветовала Пайн.

Она прошлась по квартире с тремя спальнями, высокими потолками и маленьким балконом, выходившим на прямоугольник парка. Комнаты были обставлены со вкусом и изяществом, кухня оборудована по последнему слову техники.

После того как Блюм проверила все, в том числе кладовую и многочисленные кухонные принадлежности, Пайн вышла из своей комнаты.

— Красивое место. Ваш друг холостяк? — спросила Блюм.

— Да, он не женат.

Блюм взяла снимок с комода. На ней был сфотографирован высокий красивый мужчина в военной форме рядом с двумя пожилыми людьми.

— Это он? — спросила Блюм.

— Да, Курт с родителями.

— Настоящий красавец и хороший друг, если разрешил вам здесь остановиться. Должно быть, у вас близкие отношения.

И она выжидающе посмотрела на Пайн.

— Я не люблю девчачьей болтовни, — ответила та.

— Как и я. Ведь мы обе уже не девочки.

Этли вздохнула.

— Я думаю, Курт хочет больше, чем просто дружбы. Нет, он совершенно определенно этого хочет. Но не думаю, что жизнь с ним будет хорошей идеей.

— Мешает карьера, — сказала Блюм. — Он на востоке, вы на западе?

— Да, частично дело в этом.

— А еще?

— Возможно, я сама до конца не разобралась.

— По крайней мере, честно. Мужчины могут быть простыми, а отношения — нет. По крайней мере, с точки зрения женщины.

— Однако я кое-кого встретила, я хочу сказать… парковый рейнджер.

— Правда? И как его зовут?

— Неужели вы знаете много парковых рейнджеров? — удивилась Пайн.

— На самом деле да.

— Сэм Кеттлер.

— А вот его я не знаю.

— Он работает в Гранд-Кэньон всего пару лет и был на дежурстве в «Призраке», когда исчез мужчина, выдававший себя за Приста.

— Вот как? Вы познакомились и начали встречаться? Довольно быстро.

— Я бы не сказала, что мы начали встречаться. Один раз съели вместе пиццу и выпили пива. А потом он привез пиво к моему дому — в последний вечер перед нашим отъездом. Мы посидели в его «Джипе» и поговорили.

— Должно быть, он вас заинтриговал, — сказала Блюм.

— Почему вы так решили?

— Вы только что сказали, что сели в его машину и выпили с ним пива перед тем, как отправиться в эту поездку. А ведь вы были озабочены происходящим. И легко могли отклонить его предложение. Но вы согласились. В общем, я сделала очевидный вывод.

— Ну, пожалуй, я действительно заинтригована.

— Хороший парень?

— Да.

— И на чем вы расстались?

— На самом деле ни на чем. Думаю, он захочет, чтобы мы еще раз встретились.

— А вы?

Пайн, вздохнув, потерла губы.

— Это сложно.

— Но и вы сложнее многих.

— С чего вы взяли? — резко спросила Этли.

— Я знаю о вашем прошлом, агент Пайн. О том, что произошло в вашем детстве.

— Но это не имеет ни малейшего отношения ко всему остальному.

— Вы уверены? Такой опыт оставил бы тяжелую психологическую травму у любого человека.

— У меня нет никаких травм. В противном случае я не работала бы в ФБР. Я провалила бы психологический тест.

Блюм кивнула.

— Ладно. Ко всему прочему мне известно, что вы побывали в тюрьме особого режима в Фениксе, чтобы кое-что выяснить.

Пайн холодно посмотрела на нее.

— Я никому не рассказывала о своей поездке.

— Но вы получили специальное разрешение на посещение вне приемных часов. И запрос прошел через бюрократическую машину ФБР. Я видела его след. Вы узнали то, что вас интересовало?

— Нет, не узнала, — сказала Этли тоном, который ясно давал понять, что разговор на эту тему закончен.

Блюм поставила фотографию на место.

— Что теперь? — спросила она.

— Я приму душ. От меня все еще воняет теми тремя извращенцами из женского туалета. Предлагаю вам сделать то же самое.

Пайн разделась в спальне и взглянула на свое отражение в вертикальном зеркале, висевшем на стене. Сначала на многочисленные шрамы, которые остались после самых разных схваток во время работы в ФБР. Пулевое ранение на задней части икры, которое заметил Кеттлер. Арест прошел неудачно. Ей повезло, что она тогда не погибла, но на память получила уродливую, хоть и маленькую, рану. Пуля действительно застряла в ноге, и только при помощи скальпеля хирург сумел ее извлечь. Тут ей повезло — если б пуля вышла, оказалась бы порванной артерия. Теперь ранение выглядело как маленькая, покрытая волдырями меланома.