Шрифт:
Рил наблюдала, как Кент шагает по улице. Она знала, что его кабриолет «Мазерати» стоит в охраняемой зоне гаража суда; значит, Кент никуда не едет. От его прежнего федерального суда в Старом городе, теперь переквалифицированного в суд по делам о банкротстве, до городского особняка судьи было рукой подать. Но идти пешком от этого далековато. В этом районе есть две станции метро, однако Рил как-то не верилось, что Кент способен воспользоваться общественным транспортом. Он не из тех, кто водит компанию с простыми людьми. В это время суток вполне логично предположить, что он направляется перекусить в один из окрестных ресторанов.
Выехав на дорогу, Рил последовала за судьей на приличном расстоянии.
В голове у нее имелся собственный список. Два пункта вычеркнуты.
Судья Кент значился в списке третьим.
Сектор спецслужб она закрыла. Настала пора переключиться на судебный корпус.
Со стороны Кента сущая глупость ходить в одиночку, пусть даже при свете дня, подумала она. После смерти Гелдера и Джейкобса мог бы сообразить.
И если знает, должен догадаться, что он тоже в списке.
А если не знает, значит, он далеко не такой серьезный противник, как она думала.
«А я знаю, что это не так».
Что-то тут не то.
Ее взгляд метнулся к зеркалу заднего вида.
И только тут Джессика Рил поняла, что совершила промах, который обойдется ей очень дорого.
Глава 21
— Вид у вас такой, словно вашу госпенсию только что спустили в унитаз, — заметил Роби, шагая рядом с Синим по коридору.
— Так и есть. Но расстроило меня другое.
— Вот уж не думал, что у федерального служащего можно отобрать пенсию.
— Тут не Министерство сельского хозяйства. Мы вряд ли напишем колонку в «Вашингтон пост» о своих обидах.
— И куда мы идем?
— Поговорить.
— Только вы и я?
— Нет.
— Кто еще? Я уже пообщался с Эваном Такером. А номера два с нами уже нет.
— Есть новый номер два. Во всяком случае, временно исполняющий обязанности.
— Вот так скорость!
— Никто не смеет сказать, что госаппарат не способен подсуетиться, когда требуется.
— И кто же он?
— Она.
— Ладно. Рад слышать, что агентство встало на прогрессивные рельсы. Как ее зовут?
— Уверен, она представится.
— А вы не можете мне сказать, потому что?..
— Это новая парадигма, Роби. Все двигаются на ощупь.
— Новая парадигма? Из-за случившегося с Джейкобсом и Гелдером?
— Не только.
— А из-за чего еще? — поинтересовался Роби.
— Уверен, вам объяснят.
Больше Уилл задавать вопросов не стал, окончательно уяснив, что Синий не в настроении давать ответы. И он — явно не тот, кого надо расспрашивать о зачистке мест преступления и изъятых розах. Осталось лишь понять, можно ли говорить об этом с временно исполняющей обязанности номера два.
Дверь в конце коридора открылась, Роби ввели внутрь, и Синий удалился, закрыв за собой дверь. Уилл обвел комнату взглядом. Большая, но с минимумом мебели. Круглый стол, два стула. Один свободен. Другой нет.
Женщине было ближе к шестидесяти, где-то пятьдесят пять. Коренастая, очень морщинистая, с прямыми седеющими волосами, ниспадающими до плеч. Пухлое лицо частично скрыто большими круглыми очками. Этакая сильно состарившаяся круглая отличница.
Роби ни разу ее не видел. Но агентство-то секретное, как ни крути, и своих сотрудников напоказ не выставляет.
— Прошу садиться, мистер Роби.
Сев, Уилл расстегнул пиджак и сложил руки на животе, не намереваясь начинать разговор. Она его вызвала — стало быть, ей и задавать тон.
— Меня зовут Джанет Ди Карло. Я исполняю обязанности мистера Гелдера.
«Не «усопшего мистера Гелдера». Не «несчастного мистера Гелдера». Не «убитого мистера Гелдера». Очевидно, на сочувствие времени нет».
— Я так и понял.
— Я рассмотрела досье и ваши недавние разработки.
«Вы имели в виду мои недоработки», — вертелось у Роби на языке.
Что-то тут не складывается. Его озадачила атака с двух фронтов. Сначала Такер дома. Теперь его новый заместитель. Не запланировано ли это заранее?
— Как ваши травмы? — Ди Карло взирала на него через стол.
— Подлечили.
— Вы были на волосок, — заметила она.
— Да, был.
— Видела спутниковую трансляцию. По-моему, второй такой переделки вам не пережить.
— Вероятно.
— Вы почти ничего не выяснили.
— Работаю над этим. Нужно время.
— Но время у нас на исходе.