Шрифт:
Солдаты громко зааплодировали, а затем выпрямили грудь и посмотрели на Геспероса на флаге с полным гордости взглядом.
«И каждый раз, когда вы одержите огромную победу, на нем будет нарисован Гесперус, чтобы все помнили о ваших достижениях! Я надеюсь, что Гесперус распространится по всему этому армейскому флагу благодаря вашим постоянным победам!».
Солдаты с воодушевлением закричали из-за горячего ожидания Давоса: «За победу!».
«За победу!».
«За победу!».
***
Моральный дух солдат на площади достиг своего пика.
«За мои десятилетия опыта сражений за города-государства, я никогда не слышал о таком военном флаге! И такой способ поднять боевой дух! Как солдату-гражданину, как славно было бы сражаться под таким военным флагом!». — Антиклес был в восхищений.
«Похоже, что на вершине флага установлена статуя Аида. Это смутное утверждение Давоса, что он — фаворит Аида!». — недовольно сказал Стромболи.
«И что? Многие уже думают, что это правда!»
Сказал Антиклес, и прикрыв левой рукой конец правой руки, со вздохом сказал: «Кроме того, Аид на нашей стороне и принесет смерть нашим врагам, а это хорошо. Мы можем ожидать, что наша первая армия станет устрашающей армией».
***
«А теперь, знаменосец Первого легиона, Марций, выйди на сцену и прими флаг!». — крикнул Филесий.
Марций, обычно смелый капитан гвардии, в этот момент почувствовал себя немного нервно. Он еще раз подтянул свои доспехи и поправил шлем, а затем торжественно прошел к сцене, затем встал перед Давосом, после чего его правый кулак стукнул по левой груди.
Давос отсалютовал ему и громко сказал: «Знаменосец Легиона — самый храбрый солдат всей армии, я надеюсь, что ты будешь высоко держать боевой флаг на поле боя, и какой бы опасной ты не был, ты всегда будешь идти вперед и вдохновлять всю армию на победу!».
Марций торжественно принял флаг и поклялся: «Аид, я, Марций, буду дорожить флагом, всегда буду двигаться вперед и никогда не отступать!».
Среди аплодисментов Матонис пробормотал: «Если бы я не стал командиром, то место знаменосца было бы моим!».
«Далее, сейчас мы пригласим старшего центуриона первой бригады выйти на сцену и принять флаг первой бригады!».
Не успел Капус выйти на сцену, как стоявшие позади него солдаты стали призывать его: «Поторопись, капитан! Иди и прими флаг!».
Однако Капус не торопился идти на сцену.
Затем Давос взял флаг из рук охранника и серьезно сказал Капусу: «Первая бригада Легиона — это образец для подражания всей армии, это элита элиты! На поле боя первая бригада должна быть там, где труднее всего и опаснее всего, она должна противостоять трудностям и открыть дверь к победе для всей армии! Я надеюсь, что вы будете помнить об этом!».
«Первая бригада первого легиона, конечно же, не разочарует архонта. Мы будем копьем всей армии!». — Голос Капуса был твердым и мощным, как скала.
Он взял флаг первой бригады и внимательно посмотрел на него. В отличие от флага Легиона, на его верхушке была изображена железная статуя бога смерти Танатоса, который находится под Аидом, он размахивает мечом, одет в черную мантию и расправляет крылья, со свирепым лицом. На флагштоке под статуей также находится кисточка красного флага, а на флаге вышито золотом греческое «Первая бригада Первого легиона», а на другой стороне также изображен Гесперус.
Затем Капус взмахнул флагом, и солдаты первой бригады, находившиеся под сценой, зааплодировали.
Затем появился Дракос, старший центурион второй бригады. Он все еще был покрыт повязками, но был полностью вооружен и, пошатываясь, направился к сцене, а солдаты под сценой одобрительно закричали.
Глядя на этого крепкого парня, с которым он сражался, Давос с беспокойством спросил: «Дракос, ты в порядке?».
«Лекарь сказал, что со мной все в порядке». — Дракос спокойно посмотрел на Давоса, который победил его, и теперь в его сердце было только уважение: «Спасибо за заботу».
«Первая битва с Луканией показала мне храбрость солдат второй бригады. Но, честно говоря, по сравнению с первой бригадой, здесь все еще большое отставание. Я надеюсь, что ты будешь дисциплинировать и обучать их в соответствии с военным законом на будущих тренировках, чтобы они смогли наверстать упущенное как можно скорее!». — сказал Давос с большим ожиданием.
«Будьте уверены, архонт, вторая бригада никому не проиграет!». — заверил его Дракос с твердой решимостью.
Когда Иероним, старший центурион третьей бригады, вышел на сцену, Давос больше ничего не сказал, потому что знал, что тот будет тренировать свою команду изо всех сил.