— Хорошо. Разговор. А там уж мы сами решим.

— Она решит, а вы примете ее решение. И без угроз, пожалуйста.

— Вас компромиссам не учили? — с досадой спросил он.

— До этого раздела дипломатических искусств мы, увы, не дошли.

— Мы?

— Конечно. А вы думаете, почему Мила такая несговорчивая? У нас был один учитель.

— Вы последняя из рода Леер? — догадался он.

— Технически. Но вы можете звать меня Аура.

— Даже так?

— А это как Мила скажет. Либо мы станем друзьями, либо у вас появится очень могущественный враг. Вам решать.

— А кто-то говорил — без угроз.

— Вот и не доводите, — ответила я. Признаюсь, мне эта беседа очень понравилась. Чем-то мои стычки с Азраэлем напоминала. И Лестар… Было в нем что-то завораживающее. Черт. Да он просто демон какой-то. Кстати, о демонах…

— Как вы относитесь к незваным гостям?

— В каком это смысле?

— Скажем так, иногда меня посещают ночные гости. Если захотите, утром познакомлю.

— А вы… интересная.

— Ну, еще бы. Мой гость тоже интересный. У вас наверняка найдется много общих тем.

— Не из Адеона случайно гостя ждать?

— У вас просто потрясающая интуиция, — улыбнулась я.

— Что ж. Надеюсь, вы и ваш… гость утром не откажетесь позавтракать со мной в приватной обстановке.

— Если только в приватной. Он, знаете ли, не любит общества. Но я спрошу.

— Тогда до завтра, прекрасная Аура.

— Всего вам доброго, король.

Нет, он определенно мне нравится. Цепляет. Или я просто сошла с ума и тяготею к плохим мальчикам. Они моя слабость. Поправлюсь. Только один.

— Поговорим?

Он пришел. Полночи не было, а я даже глаз не сомкнула. Все смотрела на ночной город в каком-то отупении и гадала, придет или нет. Пришел. Напряженный. Я даже с подоконника это напряжение чувствовала. Казалось, даже смогу ухватить его рукой, настолько воздух пропитался страхом. Моим.

— Где ты был?

— У меня был очень странный и неприятный разговор с Максом.

— О чем?

— О тебе.

Не стоило спрашивать. Ответ очевиден. А вот что Макс ему сказал? Не правду, точно. Реакция была бы другой. Более бурной, что ли. Я обернулась. В темноте почти не различала его, только глаза. Не те, которые бы хотелось видеть сейчас.

— И что он сказал?

— Спрашивал. О многом. О том, уверен ли я в тебе. Смогу ли отпустить, если придется.

— Сможешь?

— Я, кажется, обещал.

— Без обещания. Если узнаешь обо мне что-то настолько ужасное, что…

— Например?

— Например, если изменю? Найду другого? Убьешь?

— Его или тебя?

— Или обоих.

Он приблизился. В этот момент луна на секунду вышла из-за туч и осветило его лицо. Красивое, сияющее в темноте. Адеонцы все такие. Их кожа отливает каким-то лунным светом. Из-за воздуха, наверное. Там он особенный. Я скучаю по нему. По всему.

— Я знаю, что нет никакого другого. И никогда не будет.

Как бы я хотела, чтобы так и было. Как бы хотела.

— А если все-таки есть кто-то или что-то, что заставит тебя изменить свое мнение обо мне?

— Чего ты боишься?

Еще на шаг ближе.

— Потерять тебя.

Еще шаг.

— Не потеряешь.

Потеряю.

— Глупая, это я боюсь потерять тебя.

Еще шаг. Совсем близко. На расстоянии вытянутой руки.

— Боюсь, что ты растворишься в пространстве и окажется, что ты просто привиделась мне.

Еще шаг.

— Тогда у нас у обоих глюки.

Еще один. Нет, он не может что ли сделать эти шаги подлиннее, или издевается?

Последний шаг я сделала сама.

— Боюсь, что уйдешь, что однажды не впустишь, что не увижу в этих глазах больше того, что вижу сейчас.

— Страх?

— Желание. Боюсь, что не услышу больше, как ты стонешь и выгибаешься от одного моего прикосновения, боюсь сойти с ума от твоего запаха. Я уже привык к нему, уже не могу обходиться. Жду наступления вечера, ночи, новой встречи, а до этого целый день словно и не живу вовсе.

— Я тоже.

— Боюсь, что больше не смогу сделать так.

Он провел рукой от кончиков пальцев до основания шеи, вторая заскользила по спине. И я реагировала, каждой клеточкой, каждым нервом, по которым, словно током били его прикосновения, отдаваясь в мозгу, вызывая острые приступы наслаждения.

— Или так.

Прикусил мочку уха. Черт. А он умеет соблазнять. Я знала, только…

— Или так.

И легкое прикосновение губ к моим. Не поцелуй, лишь намек, а я уже таю, как мороженое в жару.