– Тебе пр-росто повезло. – Уставший Вран опустился на голую землю. – Обычно ведьмы, едва зайдя за алатыр-рь-камень, падают замер-ртво.

И Ягиня об этом, конечно же, знала! Знала и все равно отправила Василику сюда. Мигом вспыхнувшая злоба придала молодице сил. В глазах ее полыхнуло смарагдовое пламя.

– Тише, бедовая! – осадил Вран. – Ты и так пр-ритягиваешь слишком много взглядов. Если начнешь вор-рожить, все твар-ри р-разом нападут и р-растер-рзают тебя.

Желание вернуться и высказать Ягине все в лицо было таким огромным, что Василика с трудом заставила себя сдержаться и просто пошла вперед. В мире мертвых время не двигалось, а это означало, что она могла погостить у Кощея совсем немного и вернуться назад.

* * *

Дело оставалось за малым. Кислица всегда повторяла: «Боги жестоки, но справедливы». Ягиня была с ней согласна. Чтобы Смерть не тронула Василику и позволила ей погостить у Кощея, требовалось отдать что-то взамен, а заодно и показать богам, что без Василики порядок у Грани пошатнется.

Ягиня вышла на крыльцо. Погибель никогда не опаздывает и не ждет приглашений. Так было и теперь. Мрак вырывал с корнями деревья, рычал, топал лапами и носился угольным вихрем, порождая одну смерть за другой. Мавки, русалки и лешачата разбежались во все стороны, а те, кому не повезло, уже лежали на траве с остекленевшими глазами.

В последнее время даже вкус ягод отдавал пеплом, а запах хвои и журчание реки вдали навевали тоску. Ягиня прекрасно понимала, что с ней происходит, ведь Кислица ощущала то же самое перед смертью. Остатки сил вытекали вместе с жизнью. Тело держалось лишь благодаря снадобьям. Травами и зельями Ягиня сбивала жар. Приходилось терпеть горький привкус полыни, напоминая себе, что надо продержаться хотя бы седмицу-другую.

Ягиня вслушивалась в хриплые стоны Леса. Мрак продолжал крушить все, что попадалось на пути. Она видела, как летели мертвые головы мавок, как ухмылялось чудовище и требовало новых жертв, приближаясь к ее дому. Ведьма собралась с духом, окинула двор прощальным взглядом.

Не зря она укрепила обережный круг. Мраку его не прорвать, особенно после того, как прольется кровь Ягини. Никто не сможет войти в избу, кроме Василики. Защита была завязана на ней.

Ягиня накинула багровый платок, поправила яшмовое ожерелье и шагнула со двора. Мир за воротами ни капли не изменился, если не считать разрушений и мертвых мавок. Многие деревья по-прежнему стояли на своих местах и простоят еще целую тысячу лет, пока порядок не переменится. Может, и Мрак не бессмертен? Не зря ведь ходят слухи, что старые боги потихоньку умирают, кончаются их силы, а кто придет им на смену – пока неизвестно.

Ни одна из знакомых ведьм не хотела этого. Никто не желал отпускать Велеса, Ладу и даже Морану вместе с Богиней-Пряхой, но отчего-то теперь Ягине казалось, что их погибель неизбежна. Они уйдут. Сперва – из людской памяти, затем – из этого мира, а их места займут другие, молодые и сильные. Чутье подсказывало: если не менять миропорядок, то со временем и мира никакого не останется. Человек должен отпускать старое и шагать вперед, к неизведанному. Но когда все изменится? Уж точно после смерти Василики. С лица земли исчезнет Холмогорское княжество, память о нем останется лишь в какой-нибудь берестяной летописи, и все.

Ягиня не чувствовала сожаления. Перед лицом Смерти ей было все равно. Дела этого мира почти не волновали ее, ведь впереди стелилась иная дорога. Ведьма всмотрелась в угольный вихрь и облегченно вздохнула. Да, Мрак действительно шел к ней.

– Все ты! – прорычал он. – Ты!

Говорить с чудовищем смысла не было. Черный всадник не поймет ее слов. Смерть никогда не понимала Жизнь, хотя всегда тянулась к ней. Ягиня даже не обвиняла его, прекрасно зная, что посланником Смерти может стать каждый. Всадник Ночи, сам того не ведая, исполнял чужую волю. Нить дрожала, как будто кто-то поигрывал ею и посмеивался.

Ягиня взглянула вверх. Да, для богов все происходящее было занятным развлечением. Они только и делали, что по-хитрому сплетали и расплетали нити судеб, а потом смотрели и думали, насколько красив узор. Иногда выходило ужасно – войны, резня, чудовища. Да и теперь разрухи хватало, повсюду валялись отрубленные конечности, головы и обрубки деревьев, которые еще утром рассказывали последние слухи.

Ягиня прислушалась к Лесу, но тот замер. Он выжидал. Леший не мог пойти против всадника Ночи, да и она сама тоже. Мрака мог остановить только Месяц или Светоч, да и то не убить, а подчинить.

Ягиня улыбнулась и прикрыла глаза, позволяя вихрю увлечь себя. Бурный воздушный поток закружил ее тело, и последнее, что почувствовала старая ведьма, было невероятное облегчение, как будто с плеч упала каменная гора. А потом тысячи игл вонзились в тело, и она перестала дышать. Мгновением позже истерзанное тело ведьмы рухнуло на траву.

Мрак победно захохотал и начал кружить возле старой избы. Он хотел разнести ее в щепки, но не тут-то было. Обережный круг засиял золотом, отпугивая нежданного гостя, и заговорили те, которые считались мертвыми не одно столетие. Из колдовского света явились черепа. Они поднялись в воздух, закружились и застучали зубами, повторяя одно и то же: