Впрочем, после нашумевшего случая с девочкой из нашей школы, которая подверглась насилию и сошла из-за этого с ума, я стала прислушиваться к маминым словам и откровенно побаиваться мужского внимания.

После торгового центра мы поехали в салон, где я никогда раньше не была. Спа, солярий, эпиляция… Мама, кажется, наконец-то заметила, что её младшая дочь повзрослела, и решила научить меня женственности и уходу за собой. Что-то определённо в лесу сдохло, ведь раньше ей до меня было мало дела.

А может быть, она заскучала без старших дочерей и захотела окружить меня любовью и повышенной заботой? Правду говорят, что лучше позже, чем никогда.

Смотрю на себя в зеркало – и не могу налюбоваться. Может, я и “бледная моль” по сравнению со старшими сёстрами, но наложенная визажистом косметика умело скрывает мою бесцветность.

Платье красиво подчёркивает изгибы фигуры. В нём я вовсе не тощая и бесформенная. Выгляжу круто! Даже не верится, что я могу быть такой красавицей.

Сердце колотится – очень волнуюсь. Удастся ли мне вести себя непринуждённо? Не забуду ли что-то из важных правил этикета? Мне вовсе не хочется опозорить отца – иначе он больше никогда меня с собой не возьмёт.

Чувствую себя немного Золушкой. И хотя платье моё в полночь не превратится в рубище, а папин лимузин с водителем никогда не станет тыквой, я всё равно чего-то боюсь.

Мэр отмечает юбилей в огромном роскошном ресторане. Гостей очень много, не меньше, чем было на свадьбе у Илоны, моей второй сестры. Все вокруг нарядные, будто сошли с обложек модных журналов. Папа ходит по залу, выпятив грудь вперёд. Мама держит его под руку, будто приклеенная. Мне очень хочется смотреть по сторонам, разглядывать гостей и всем улыбаться. Но я семеню за родителями, опасаясь потеряться.

Несколько раз мы останавливаемся, и отец представляет меня каким-то людям. Я стараюсь быть максимально вежливой и приветливой. В ушах звенит извечное отцовское: “Ты меня опозоришь!” Мне крайне необходимо не ударить сегодня лицом в грязь, продемонстрировать, что я вовсе не хуже сестёр и меня можно брать в приличное общество.

– Это мой компаньон, Олег Орлов – известный столичный бизнесмен, – папа знакомит меня с ещё одним своим приятелем. – Помнишь его? Он приезжал к нам на обед пару лет назад.

Улыбаюсь, стараюсь не произвести впечатление непроходимой дуры. Этого человека я не помню. К папе часто приходят гости, и мама обязательно зовёт их к столу прежде, чем они закрываются в отцовском кабинете. Как я могу их всех запомнить? Я знаю лишь завсегдатаев.

В отличие от других, этот Орлов без пары, что выглядит довольно странно для такого приёма. Уверена, что вовсе не все мужчины здесь находятся с жёнами. Некоторых сопровождают любовницы или даже эскорт. Почему этот человек не позаботился о спутнице, чтобы не выглядеть белой вороной и не нарушать негласных правил?

Он привлекательный и совсем не старый, ему лет сорок – не больше. Наверняка у него есть женщина. Может быть, даже не одна. Отец сказал, что он из столицы. А если у него там жена, которая ждёт ребёнка и поэтому не смогла приехать, а он не считает допустимым появляться в обществе с кем-то другим? Ведь наверняка бывают на свете такие мужчины-рыцари, – придумываю ему романтичное оправдание.

Орлов мне симпатичен. Он выглядит интеллигентом. Сразу видно, что умный и образованный. Хорошо воспитан, приветлив. Возможно, даже из дворян – папа помешан на всех этих старых титулах, которые в современной жизни не значат ровным счётом ничего, но все почему-то носят их с высоко поднятой головой как одежду от известного модельера.

Отец не торопится идти дальше и лишь кивает проплывающим мимо гостям. Он увлечённо обсуждает что-то с Орловым, как будто пришёл сюда с целью встретиться именно с ним.

Я понимаю лишь отдельные слова из их разговора. Предпринимательская терминология для меня – тёмный лес. Если бы на моём месте оказалась Эльвира, моя старшая сестра, она бы точно во всём разобралась, ещё и вставила свои “пять копеек” в мужской разговор. Но я – не она. На мне природа отдохнула, сэкономив не только краски, но и ум.

Гостей приглашают к столу. Чтобы не возникло недоразумений, все места подписаны. Я оказываюсь между мамой и Орловым.

– С удовольствием поухаживаю за тобой, – говорит он, отодвигая стул и помогая мне сесть.

Голос у него низкий, немного хриплый. Настоящий мужской, приятный. И пахнет он не резко и вызывающе агрессивно, а едва заметно, сдержанно, чем-то немного терпким и очень мужественным. Меня окутывает неясным волнением. Вдобавок Илона, которая сидит с мужем за соседним столиком, смущает меня сообщением: