Шрифт:
Вот только некоторые, будучи во всеоружии, никак не могут её найти, а кто-то в простом фасоне, может быть и не совсем свежем, не знают, как избавиться от надоедливых поклонников или поклонниц.
Вот и получается… Кто-то красиво раздевается и остаётся ни с чем. А кто-то снимает с себя всё в темноте и задыхается от эйфории.
– Кирилл! Представляешь! – вечером радовалась Лида, рассказывая ему о разговоре с сыном. Они сидели на кухне за столом и пили чай. – Он даже извинился. Представляешь?
– Что-то мне не верится, что он так быстро изменился, - скептически заметил мужчина. – Может ему что-нибудь нужно от тебя?
– Мне кажется, что ты придираешься к нему, - скрестила руки на груди женщина. – Я думала, что ты порадуешься за меня, за нас.
– Я радуюсь, - вздохнул он.
– Тогда улыбнись, - настаивала она.
Кирилл пододвинул свой табурет к табурету Лиды и обнял её за плечи.
– А как же наш переезд? Или ты передумала после звонка Саши? – произнёс Кирилл, отстраняясь от женщины, чтобы посмотреть ей в глаза.
Глаза Лиды заблестели:
– Я не отказываюсь. Наоборот, очень хочу уехать, сметить обстановку. А Саша… Он мой сын. И моё сердце не будет так сильно болеть, зная, что между нами нет никаких разногласий.
– Считаешь, что худой мир лучше хорошей войны.
– Да. С сыном воевать не хочу. Схожу, увижусь с Сашей, а потом с чистым сердцем можно переезжать.
– Уверена, что не передумаешь? – прищурил глаза мужчина.
– Знаешь, - прильнула она к нему, - я не так глупа, как ты думаешь.
– Правда? – чмокнул её в макушку Кирилл.
– Да, - улыбнулась она. – Я много думала эти дни и поняла, что вернуть ничего нельзя. Мы все изменились.
– И ты?
– И я. Вот сегодня слушала извинения Саши и поняла, что он совершенно не раскаивается. Но раз он сделал первый шаг к примирению, пусть и такой корявый, я должна пойти ему навстречу. Мы же не чужие друг другу люди.
– Так ты хочешь поехать к нему, чтобы проститься перед переездом… Может мне поехать с тобой? Раз уж Саша тебя заверил, что он не против наших отношений.
– А ты хочешь? – растерялась она.
– Очень. Купим торт, вино.
– Как-то пафосно, - задумалась Лида. – Но твоя идея мне нравится, - улыбнулась.
– Тогда так и сделаем.
– Спасибо, - она потёрлась щекой о его грудь. – Мне иногда становится страшно, когда я думаю, что мы могли не встретиться. Люблю тебя.
– Люблю, - мужчина за подбородок поднял её лицо и наклонился, даря поцелуй, нежный, невесомый. Он поднялся, подхватил Лиду на руки и направился в спальню. – Я так соскучился, - шептал ей.
Она обняла его за шею, склонив голову ему на плечо:
«Как хорошо, - размышляла Лида, - что ты решил пойти завтра со мной и мне не пришлось тебя просить об этом. Сыну во встрече я отказать не могу, но и не хочу чтобы он расценил мой шаг ему навстречу, как слабость. Заодно проверим, говорил Саша правду, что принял мои отношения с Кириллом, или нет».
– О чём задумалась? – спросил мужчина, остановившись около кровати.
– О тебе, - улыбнулась она.
– Ммм, - улыбнулся он ей в ответ. – Мне нравится, как это звучит. Думай обо мне чаще.
Женщина засмеялась и потянулась к губам Кирилла, чтобы раствориться в нём.
Глава 142.
Любовь можно сравнить с пуговицей. Пока она лежит в коробке, то чувствует себя одинокой и никому ненужной. Но стоит только её пришить, сразу всё меняется. Особенно, если она идеально подходит и фасону, и петле. Какое-то время радость переполняет её. Она чувствует особую связь… А потом, неожиданно, нить ослабевает. Пуговица начинает отрываться, продолжая цепляться, надеясь, что её вновь пришьют…
Саша нервно посматривал на часы: «Ну, где же мать? Отцу надо сменить памперс. От него так противно пахнет, что в комнате дышать нечем. Такими темпами вся квартира провоняет. А вдруг она откажется? – он замер посреди своей комнаты у открытого окна. Вдохнул. Выдохнул. Нахмурился.
– Не-е-т, - замотал головой, - у неё доброе сердце. Она сразу растает, как только увидит насколько жалок отец. Бабушка права, они всё-таки нечужие друг другу люди. И потом… Она всегда пеклась о моём благополучии и благополучии отца. Сейчас мы нуждаемся в ней, она не может нам отказать», - уголки его губ дёрнулись в кривоватой улыбке.