Примерно через час Торену пришлось признать, что успехов он не добился. Кора дерева, на которое он напал, едва заметно повредилась от его усилий, но меч затупился, а рукоять слегка погнулась. Это дерево было не так-то просто срубить.

Торен остановился, снежинки порхали вокруг его головы. Некоторые попадали в его горящие глазницы и таяли. Вода вытекла из челюсти Торена.

Найти дрова для печи. Так сказала Эрин. Она велела ему найти деревья для дров, иначе он бы просто разрубил часть трактира. Но вокруг были деревья, которые он не мог срубить. Это было проблемой.

Если только… может быть, это не те деревья, которые хотела Эрин. Ага! Вот оно, то самое продвинутое мышление, которое отличало Торена от других скелетов.

Торен покинул сад синих фруктов, поздравляя себя с этим новым открытием, пока шёл по снегу. Он не был похож на другую нежить. Он знал это по собственному опыту.

Когда нежить напала на Лискор, Торен очень волновался. Он боялся, что Эрин заменит его гулем, или, может, зомби, или другим скелетом. Когда выяснилось, что все они пытались её убить, он почувствовал облегчение.

Но тогда они все подчинялись существу, известному как Шкуродёр. Торен слышал приказы гигантского червеобразного существа, чувствовал, как разум Повелителей Склепа пытался его контролировать. Но он был уникален, что позволяло ему игнорировать их приказы.

Уникален. Торен чувствовал, что это хорошее качество. Он мог делать то, чего не могли другие скелеты. Например, в сражении могло случиться так, что его разбивали или его кости разваливались. Но, в отличие от других скелетов, как бы сильно Торен ни пострадал, он всегда мог подняться на ноги.

Это происходило благодаря магии и мане, которую поставляла ему Эрин. У Торена был предел маны, которую он мог вместить, но именно эта сила, эта мощь внутри него держала его кости вместе или залечивала переломы. Если мана закончится, Торен мог умереть навсегда, как его костяные собратья.

Торен раздумывал об этом, когда провалился в яму, полную злобных пауков, и запутался в их паутине. Они не прекращая кусали его, причём достаточно сильно, чтобы переломать кости.

Переломы были не так уж страшны. Пока кость не разбивалась вдребезги и не разлеталась слишком далеко, маны на восстановление каркаса требовалось не очень много. Это было хорошо, потому что Эрин не давала ему много маны.

Торен не был магом. Но он понимал, что Эрин вырабатывала некоторое количество маны, просто живя, и эта мана поступала прямо к нему благодаря Фишесу. Но этого количества было ужасно, ужасно мало. Торен смутно чувствовал магию других людей, и Риока, другой человек, которого ему не разрешалось убивать, обладала в четыре раза большим запасом, чем Эрин.

Если бы Риока снабжала Торена маной, у него, вероятно, было бы больше энергии, чтобы делать… всё. А пока он боролся изо всех сил, получая укус за укусом от пауков-щитовиков, пока те не поняли, что кусать на самом деле нечего. Они отцепили его от своей паутины, не дав ему и дальше в ней оставаться, и Торен покинул скрытую яму-ловушку. Он не был уверен, что смог бы ранить пауков-щитовиков своим тупым мечом, а в гнезде находилось почти сорок взрослых особей.

Торен продолжил свой путь. Он искал деревья. Да, всё было бы гораздо проще, если бы у него был другой поставщик маны. Риока, несмотря на то что в ней было куда больше магии, чем в Эрин, была свечкой по сравнению с кострами, которыми являлись Фишес или Церия. Любой из них мог бы с лёгкостью прокормить хоть десять Торенов. Но источником энергии Торена была Эрин, и точка.

***

Торен не был уверен, как далеко он зашёл, когда впервые увидел вдалеке кучу деревьев. Они появились, когда он взошёл на холм, – коричневое пятно на снегу. Он быстро направился к ним и увидел, что это целый небольшой лес, состоящий – кто бы мог подумать – из деревьев!

Правда, деревья выглядели несколько странно. На некоторых из них полностью отсутствовала кора, и Торен не знал почему. Он предположил, что что-то съело кору. Но Торену было всё равно. Деревья являлись древесиной, а древесина – это то, что ему было нужно. Если бы он хотел о чём-то подумать…

Ну, он старался не думать ни о чём, кроме выполнения поставленных задач. Лишние мысли были бесполезны.

Это тяжёлая работа – рубить дерево тупым лезвием меча. Но, хотя это было трудно, это не было невозможно, как в случае с другими деревьями.

В конце концов, Торену удалось повалить дерево и даже отрубить от него большой кусок, просто повторяя удары мечом. По правде говоря, большую часть работы сделала его возросшая сила; к тому времени, когда он закончил отсекать куски дерева, меч, которым он пользовался, был уже совершенно бесполезен.

Скелет бросил клинок в лесу. Он вернётся позже, если меч ему понадобится, и, кроме того, ему необходимы были обе руки, чтобы транспортировать большой кусок дерева, который он отрезал.

Тащить огромный, тяжёлый кусок по снегу было делом нелёгким. Торен не раз поскальзывался, когда толкал свою ношу в гору, и она скатывалась прямо на него, пока он пытался подняться.