— Теперь я буду отдыхать. Полагаю, моя постель готова?

— Что? Да. Вторая комната слева. Ты хочешь?..

Лион мгновенно взлетела по лестнице и скрылась из виду. Эрин с досадой вздохнула, а Церия покачала головой.

— Сожалеешь о своём выборе? Я не думаю, что ситуация станет лучше, Эрин.

— Возможно, станет.

Церия пристально посмотрела на Эрин. Человеческая девушка опустила взгляд.

— Ну, это возможно.

— А я могу отрастить крылья и пойти танцевать голышом в роще, но это тоже маловероятно. Слушай, это будет много работы. Ты уверена, что это то решение, которое ты хочешь принять?

— Думаю, да. По крайней мере, я должна дать ей шанс.

Эрин не была уверена. Вообще. Но она должна попробовать.

Должна попытаться.

***

На следующий день Эрин решила, что вчерашний день начался неудачно. Да, Лионетта была грубой, несговорчивой, подлой… суть в том, что завтра, вернее, уже сегодня, будет новый день. Лион может стать другой. У них с Эрин может всё наладиться.

Воодушевлённая тем, что даже она сама считала ложным оптимизмом, Эрин поднялась по лестнице и постучала в дверь девушки. Церия уже ушла в город; она почему-то всегда просыпалась рано. Но Лион ещё не встала, а было уже позднее утро.

— Лион? Эй? Ты проснулась?

Ответа не последовало. Эрин нахмурилась и постучала сильнее. Изнутри не доносилось ни звука. Эрин приложила ухо к двери и услышала храп.

— Лион.

Девушка не сдвинулась с места, когда Эрин повысила голос, но сдвинулась, когда Эрин сильно встряхнула её. Это последовало после мягкого и настойчивого встряхивания; девушка спала крепко!

— Шо?

После нескольких минут раздражённого моргания на Эрин Лионетта нахмурилась на свою начальницу.

— Поди прочь. Я отдыхаю.

— Пора на работу. Ты теперь работаешь здесь, помнишь?

Лион покосилась на окно.

— Ещё слишком рано. Возможно, я встану через несколько часов.

Эрин уставилась на девушку, которая улеглась в постель и закрыла глаза. Лион вполне осознанно перевернулась лицом к стене, спиной – к Эрин.

На пару секунд Эрин задумалась, а затем извиняюще улыбнулась.

— Знаешь что? Мне так жаль. Я не знала, что сейчас так рано, и… позволь мне просто извиниться. Я дам тебе поспать.

— М-м. Хорошо.

Эрин наклонилась вперёд, тихо произнеся:

— Но перед этим могу я сказать кое-что?

— Если надобно.

Трактирщица приблизила свои губы к ушам Лион и сделала глубокий вдох.

— ПОДЪЁМ!

Эрин прокричала это слово на ухо Лионетте, и девушка мгновенно вскочила с кровати и отпрянула от трактирщицы. Это было не так громко, как во время концерта с айфоном – трактирщица не хотела разбудить кого-то в городе, – но всё же достаточно громко, чтобы оглохнуть.

Это определённо был будильник, способный разбудить мёртвых или, возможно, убить живых, потому что Лион выглядела так, словно у неё вот-вот случится сердечный приступ.

— Ты извращённая, злобная!..

— Лион, когда я прошу тебя встать, то это не совсем просьба. Ты не можешь делать всё, что заблагорассудится, если хочешь оставаться здесь.

Эрин говорила поверх оскорблений девушки, радуясь своему навыку [Громкий Голос]. Лион впилась взглядом в Эрин, и её лицо покраснело.

— Как ты только что меня назвала? Лион? Это не моё имя!

Казалось, она даже не обратила внимания на всё остальное, что сказала Эрин. Лион возмущённо указала дрожащим пальцем на трактирщицу.

— Я Лионетта. Ты будешь обращаться ко мне по полному имени или не будешь вообще!

Эрин задумалась, сложив руки и исподлобья глядя на Лион. Это было справедливо. Или, по крайней мере, было бы справедливо, если бы об этом попросил друг, или незнакомец, или вообще кто угодно. Но именно тон голоса и возмущение убили всякое желание Эрин выполнять требование Лион.

— Мне жаль, что тебе это не нравится, но это сокращение от твоего имени. Я попробую называть тебя Лионеттой, если хочешь, но ты не должна реагировать слишком остро, и ты будешь меня слушаться. Поняла?

Лионетта исподлобья уставилась на Эрин. Это был хороший злобный взгляд, полный надменности, беспричинного гнева и какой-то неподдельной властной силы. Но на Эрин уже глядели мёртвые гоблины, Королева Антиниумов и разъярённые дрейки, способные оторвать ей голову. Их взгляды были тяжелее.