— Слишком легкомысленное суждение, — начал ворчать Димон. — Жизнь не так проста, как тебе кажется.

Снова их борьба, серьезный и умный Дима и веселая и импульсивная Алиса. До смерти родителей он был, как его сестра. Но в процессе ее воспитания, стал очень рассудительным. Я его не осуждаю, ему было нелегко. Но их борьба никогда ни к чему не приведет. Алиска никогда его не поймет, ведь Димон ее избаловал. Старался сглаживать все углы, переживая за ее состояние после потери родителей и детского дома. Тем самым почти всегда шел у нее на поводу.

— Проста, если ее не усложнять, — произнесла девчонка с легкостью. — Главное, делать то, что нравится, и получать удовольствие от жизни.

Димон тяжело вздохнул, взглянув на сестру, и повернулся ко мне:

— Андрюх, присмотри за ней, пока она ко мне не переедет. Не нравится мне ее отношение к жизни.

— Так забирай ее сразу с собой. Я еще нянькой здоровой девке не был, — усмехнулся я над просьбой друга. С трудом могу представить себя в роли воспитателя.

— Нет, я хочу месяц пожить одна, — запротестовала Алиска, надув губы. — Дайте мне хоть небольшой глоток свободы. А потом, обещаю, перееду к любимому брату и снова стану послушной младшей сестрой.

Месяц свободы хочет? А это может пойти ей на пользу. Алиске придется самой решать свои проблемы и выбираться из передряг. Вряд ли в случае сложностей она будет звонить брату. Не захочет признавать свою несостоятельность. Да и за месяц она не успеет натворить ничего серьезного.

— Дим, месяц свободы ей не повредит. Вспомни нас в ее возрасте.

— Ты хотел сказать тебя? Я уже занимался ее воспитанием.

— А я тусил. И как видишь, стою перед тобой живой и невредимый, — я прошелся по девчонке оценивающим взглядом и продолжил говорить с другом. — Всего месяц. Если что, она всегда позвонит тебе или мне. Только пусть этот месяц живет полностью самостоятельно.

— Эй, я ведь не работаю! Откуда мне деньги брать?

— Я возьму тебя на работу. Администратором в клинике будешь работать, — ответил ей с вызовом. — Буду платить тебе каждый день. Так Димону не придется оставлять тебе деньги. Они ему сейчас и самому пригодятся, ведь столько всего предстоит купить в съемную квартиру.

— Отличная идея. Мне нравится, — расцвел друг. Уверен, ему самому не терпится посмотреть, как его якобы взрослая сестра сможет о себе позаботиться.

— А мне нет!

— Хочешь жить месяц самостоятельно? Хочешь глоток свободы без контроля брата и меня? Тогда тебе придется согласиться на эти условия. Буду ждать тебя завтра в девять утра. Адрес скину сообщением.

Давно пора было пустить эту избалованную девчонку в самостоятельное плавание. А то жизнь у нее простая, а мы сами все усложняем. Вот и посмотрим, так ли она у нее будет проста.

Дима поехал в аэропорт на такси. Не хотел долгие прощания. А я поехал к себе домой, чтобы отдохнуть. Завтра предстоит тяжелый день. Еще нужно придумать, как объяснить родителям нового сотрудника с особенными условиями оплаты труда.

— Да, Алис, — ответил я на телефонный звонок, разбудивший меня. — Говорю сразу, тебе не удастся увильнуть от работы.

— Включи телевизор, — услышал я шепот в ответ, после которого звонок сбросился.

И зачем звонить, чтобы после одной фразы сбросить звонок? Могла бы просто написать сообщение. И что такого могут показывать по телеку? Кто его вообще в наше время смотрит? И ведь даже не сказала, какой телеканал нужен.

На первом же канале показывали новости. Мой взгляд зацепился за вид аэропорта за журналистом:

«Срочные новости. 19 декабря 2020 года пассажирский Boeing 737–800, летевший рейсом SU-25 из Москвы в Санкт-Петербург, потерпел крушение. Самолет упал левее взлетно-посадочной полосы при посадке в условиях плохой видимости. На борту находились пятьдесят пять пассажиров и семь членов экипажа. Все они погибли.»

Что, черт возьми, произошло?! Этого не может быть! Уверен, Димон летел другим рейсом! Теперь понятно, что было с Алиской.

Черт! Чего я вообще сижу?!

Я мчался к ней с такой скоростью, что все вокруг сигналили. Меня, наверное, считают психом. Снег идет, и я гоню на машине, нарушающие все существующие правила дорожного движения. Не до них сейчас. Нужно успеть, пока Алиска не наделала глупостей.

Меня очень напрягло, что у нее дверь оказалась не заперта. Неужели я опоздал, и она уже что-то натворила?

— Алиса! Ты где?

В ответ тишина.

— Лиса!

Я нашел ее на полу кухни. Она обнимает себя за колени и смотрит в одну точку. На ее лице ни одной эмоции. Оно не выражает ничего, а из глаз просто текут слезы.