— А я всё ждал, когда же начнутся запросы. Винегретом не удивила.

— Что за шум, а драки нет?

— О, вот видишь, а ты по нему скучала. Вежливые люди, Давид Рустамович, здороваются сначала.

— Здравствуйте, свет очей моих Ксюша, — подмигивает мне, — и Егор Александрович. Чего ржать изволите аки конь педальный, за пределами зала слышно?

— Мы о своём, о женском, мамочка.

— Так поделитесь, папочка.

— Короче, — Егор перестает улыбаться и кивает Давиду, — мы у врача сегодня были.

Начинает рассказывать про УЗИ, достает снимок и показывает другу. Я думала, только девочки так делятся. Я с Милой примерно также всё буду обсуждать. Только эмоциональнее, наверное.

— Сказали, кто у вас? Тут особо не видно ничего. — Давид тычет пальцем в фото. — Я догадываюсь, что это ручки и ножки. Наверное. А это голова, да?

— Это попа, Давид. Карточку переверни, баран, блин.

— Эээ… если честно, понятнее не стало. Ксюш, прости, я в этом вообще ноль.

— Потому что своих нет. Заведешь, начнешь разбираться.

— О! Когда это будет! Сомневаюсь, что решусь. С вашими посидеть готов, можете рассчитывать. Но не злоупотреблять.

Они ещё немного препираются, а я утыкаюсь в принесенную тарелку. Ммм, как же вкусно! Какая же я голодная! Или просто нервозность отступила, и проснулся аппетит. Ем и прислушиваюсь к разговору парней. Обсуждают рабочие вопросы, поездки. Перескакивают на общих друзей. Оказывается, Артур и Инна успели пожениться. Очень за них рада. Обязательно надо будет поздравить, когда появится возможность.

***

— День так быстро пролетел, я не заметила.

— Потому что постоянно была занята. А тебе нужен отдых. Врач же сказал: себя беречь, не перенапрягаться. А ты, как приехали, то у плиты стояла, то гулять пошла с мелкими. Ксюш, так же нельзя. У тебя есть помощники. Дед счастлив возиться с девчонками. Отдала ему и легла.

— Я не привыкла так.

— Знаю, малыш. Но всё меняется, и жизнь меняется. Тебе надо принять, что ты не одна больше. У тебя есть мужчина, который готов хоть звезду с неба достать.

Все уже разбрелись спать, а мы сидим с Егором на кухне и пьем чай. Давид приехал проведать малышек и остался на ночь. С той девушкой у него не сложилось. Но по нему не скажешь, что он переживает.

— Понимаешь, я привыкла рассчитывать на себя. И не могу просто подойти и сказать: поиграйте, пожалуйста, пока я посплю.

— Вообще—то, деду так и можно говорить. Он прям помолодел. А представь, как он будет счастлив, когда пацан родится?

— Ты опять? Врач же сказал, что не видно пока, кто.

— Не знаю, не знаю. Я уверен. Так—то я уже место под футбольное поле присмотрел.

— Какое поле, Егор?

— Футбольное. Мини. Будем мяч гонять с Дёмой.

Нет, он неисправим! А если в животе у меня девочка?!

— Отдыхать уже пора, фантазёр.

— Я сам уберу, — забирает из рук кружку. — Иди ложись, малыш.

Прячу вдох разочарования. Так ведь и не сказал ничего про… Ладно, не сказал и не сказал. Спать, Ксюша.

— Ой. — Вырывается, когда Егор подхватывает на руки.

— А ты думала, хитрая девочка, что я забыл или не понял? Мне так нравилось смотреть на твое смущение. Молчала бы, да?

— Угу.

— Дразниииишься… маленькая ягодка…

Мы уже у двери в спальню. Егор прижал меня к стене, не спуская с рук. Господи, только бы никто в коридор не вышел и не увидел…

Обвиваю талию мужчины ногами сильнее, чтобы не упасть. Горячее дыхание опаляет кожу губ. Мы в миллиметре от поцелуя и оба чего—то ждем.

— Одно твоё слово, Ксюша. Одно… и я не уйду. — Он шепчет, прижимая к себе ближе. Кажется, это невозможно. Но нам мало. Мало и хочется слиться воедино.

Какое слово он хочет? Разве не видит, что…

— Да, выдыхаю еле слышно.

— Моя девочка. Ты не пожалеешь.

В два шага оказываемся в спальне. Вздрагиваю от хлопка двери.

— Не бойся, милая. Не бойся.

Егор кладет меня на кровать и нависает сверху. Наши губы так и не соприкоснулись, но в комнате уже искрит.

— Иди ко мне…

… Порывистый поцелуй перерастает в глубокий, жадный, волнительный и волнующий…