Шрифт:
— Не смотри, — шепнул Понс. — Сейчас он убьет ее… Еще и кишки, наверное, выпустит…
А я все равно смотрела, не могла отвести глаз. Словно подсознательно ждала чего-то, но не понимала пока, чего конкретно. Но когда ведьма, вопреки своему плачевному положению, улыбнулась Лейгарду, фактически в лицо своей смерти, меня озарило.
Этого и добивалась мамочка Шу! Она хотела, чтобы король поддался проклятию, уступил мраку внутри себя. Нарушил слово, данное ведьме. У меня не было ни малейшего представления, как устроены порчи, но интуиция била в гонг. Сердце подсказывало: если Лей сейчас прикончит старуху, она победит. И я поверила сердцу.
— Стой! — стрелой подлетела к дракону и зависла напротив его глаз.
На меня смотрел мрак, но я не боялась его.
— Не убивай ее, слышишь?! — крикнула дракону. — Ты совершишь зло, и оно вернется к тебе! Ты не такой, Лей!
Мрак зарычал, зрачки ящера хищно сузились. Мне было уже плевать, что будет дальше, я должна была уберечь короля любой ценой. Легла всем телом на гигантскую морду, обняла и прижалась губами к холодным металлическим чешуйкам.
— Тами, нет! — заверещал Понс.
Дракон взмыл в небо, заметался, как необъезженный пегас, пытаясь сбросить меня.
— Я люблю тебя, Лей! Люблю!
Время остановилось для нас обоих. Темнота, завладевшая Лейгардом, бушевала где-то там, внутри. Я ощущала ее. Дикую, всеобъемлющую, разъяренную. Вот только она не пугала меня. Теперь я видела ее насквозь. Боль преданной женщины, крик разбитой души, облеченный в такую странную форму. Не злость, а отчаяние. Не ненависть, а отвергнутая любовь. Змея, кусающая саму себя.
И мне стало жаль ее. Ведьма носила ее в себе, сумела переплавить в проклятие, хотя могла просто отпустить. Развеять одним коротким словом: «Прощаю». Может, в том и заключается главная проблема ведьм, что никто не рассказывал им о милосердии?
— Прощаю, — произнесла тихо, и нас с Леем окутало облако дыма.
Меня с немыслимой скоростью тянуло вниз, в ушах свистел ветер, мир вертелся вокруг. Мы падали в обнимку: я — и Лейгард, вернувший человеческий облик. Крылышки не слушались, дым застилал глаза…
— Держись! — раздалось сбоку, и в следующий миг что-то большое и белое боднуло нас с Леем, и мы очутились меж двух пернатых крыльев.
Понс мягко приземлился неподалеку от ведьмы. Она все еще лежала на красном ложе из кровяники, однако довольная улыбка на ее лице сменилась прежней злобой.
От этого колючего взгляда я пришла в себя окончательно. Лейгарда еще пошатывало, но он смог без моей помощи спрыгнуть с пегаса и бросился к старухе Шу.
— Я прощаю тебя, — сказал он ведьме. — Но ты должна присягнуть мне. Присягнуть на крови, что ни ты, Шумайя Ри Таан, ни твои потомки, ни кто-либо из твоего ковена отныне не смеет вредить драконам. И феям, — добавил, подумав.
— Потомки… — Старуха закашлялась. — Их нет у меня и не будет, спасибо твоему предшественнику.
— Присягни, — снова потребовал Лейгард. — Ты станешь моим подданным, получишь защиту, гарантии, права…
— Засунь себе свои права знаешь, куда?! — оскалилась ведьма. — Я никогда не стану подчиняться дракону! Никогда! Либо мы равны, либо…
И прежде, чем я или Лей успели среагировать, старуха зачерпнула полную пригоршню кровяники и запихнула в рот. Белесые глаза остекленели, зрачки-точки расширились, по острому подбородку потекла красная пена… Последний короткий хрип — и Шумайя Ри Таан замолчала навсегда.
Ее выражение лица я запомнила очень отчетливо. Картинка гравюрным оттиском впечаталась в мою память. Пожалуй, это был лучший урок в моей жизни. Можно сколько угодно слушать о пользе всепрощения и любви к ближнему, но стоит один раз увидеть, к чему приводят месть и злоба, и больше уже никогда не свернешь с правильного пути.
Глава 27
Все, что случилось в том лесу после, для меня происходило словно в тумане. Я прижималась к Лею, боялась хоть на секунду выпустить его руку, а подле нас суетились капитан Гуннар и лейтенант Мангус. Связывали орка, вытаскивали из ямы, спорили, как лучше перенести его в Аурвир, чтобы он никого не покусал и не поцарапал.
Понс сначала активно участвовал в обсуждениях, но, когда железный спонтанно перевоплотился и чуть не спалил белого, пегас резко самоустранился. Конечно, капитан Гуннар извинялся потом, но Понс заявил, что пока верховные маги не разберутся с амулетами, к драконам он и на пушечный выстрел не подлетит.
В итоге орка удалось смотать по рукам и ногам, заткнуть кляпом, и наша уставшая процессия направилась искать выход из леса. Наверное, без драконов я бы долетела гораздо быстрее, но покидать Лейгарда не хотелось. Роль проводника взял на себя Понс: периодически он поднимался в небо, а потом указывал нужное направление.