— Товарищ полковник, не стоит делать из меня козла отпущения. Не будь этой симуляции, мы бы с вами не разговаривали. Я всего лишь спас себе жизнь.

Павел Михайлович шумно выдохнул и, отпустив меня, сказал:

— С территории управления никуда не выходить, никаких звонков не совершать, интернетом не пользоваться. Телефон оставишь здесь же.

— Вы…

— Кажется, я ясно выразился. Это приказ!

Я понял, что спорить нет никакого смысла, и только лишь вяло произнёс:

— Так точно.

Ребята в кабинете встретили меня всеобщим молчанием. Я оглядел всех и спросил:

— Где Муслим?

— В тюрьме работает, — ответила Регина.

— Весь в мыле последние дни, — сказал Иван. — Ты сам как?

— В норме.

— Муслим говорил, что у тебя с головой… проблемы.

— «Проблемы», — усмехнулся я и прошёл к своему столу. — Звучит двусмысленно.

— Болей больше нет?

— Сейчас намного лучше.

— Слушай, а ты правда в тюрьме уже был?

— Был.

— Дела-а-а… Если бы предупредил… Чего уж теперь.

— Иван, я уже и Муслиму, и Павлу Михайловичу говорил, что просто вырубился. Мог бы помочь — помог бы не раздумывая.

Я невольно заметил, как все, кроме Ани, на миг посмотрели на Максима. Стоп… Они что, проверяют меня?

— Да вы охренели, что ли? — возмутился я. — Чего все на Максима смотрят?

— Костя, мы просто на нервах.

— Вы правда думаете, что я мог участвовать в нападении?

— Никто так не думает.

— Нам по ушам поездили с этими «совпадениями», — осторожно произнёс Максим. — Все мозги вынесли.

— Ну спасибо за доверие.

— Да не обижайся ты! Никто тебя ни в чём не обвиняет! С ума, что ли, сошёл?

Вдруг на моём столе зазвонил стационарный телефон. Я поднял трубку:

— Алло?

— Это Алексей, зайди ко мне.

Не успел я сказать и слово, как тут же послышались короткие гудки.

— Алексей, да?

— Да.

— Как же он бесит, если честно. В каждой пробке затычка.

Я выбрался в коридор, поднялся на этаж выше и прошёл к нужному кабинету. После стука я вошёл внутрь и помимо Алексея увидел ещё одного мужчину с небольшой сумочкой в руках.

— Вызывали, товарищ майор?

— Ходить вокруг да около не будем, — сказал он. — Наденешь браслет.

— Какой браслет?

— Электронный. Закатывай штанину.

— Это перебор.

— Пока мы не разберёмся, что случилось, будешь ходить так, — жёстко произнёс Алексей.

— Я вроде бы не преступник, — зло сказал я.

— Сейчас ты подозреваемый.

— Подозреваемый в чём?! — повысил голос я. — В нападении на тюрьму? У вас всё в порядке с головой?

— Соблюдай субординацию! — хлопнул по столу он. — Лидия вас всех разбаловала! Я такого балагана нигде не видел!

— Если меня подозревают, попросите Максима проверить всё!

— Максима, попросить, говоришь? Эксфэра, с которым ты работаешь в одной группе?

— Тогда… тогда достаньте детектор лжи! Проведите тесты! То, что я попал в больницу в этот день, ничего не значит!

Алексей, к моему удивлению, не стал отвечать криком, а лишь негромко произнёс:

— Есть правила, которые не я придумал, Костя. На такие случайности никто и никогда не закрывает глаза.

— Я не виноват, и вы это знаете, товарищ майор.

— Нет, не знаю, но собираюсь всё выяснить, — произнёс он. — Вам, эксфэрам, нет никакого доверия.

— Вы так говорите, будто мы и не люди вовсе.

— Кто его знает, кто вы все такие на самом деле?

— Это не повод надевать на меня браслет.

— Или браслет, или изолятор, — сказал Алексей. — Выбирай.

Я медленно выдохнул, посмотрел на молчавшего всё это время мужчину и медленно закивал:

— Выбирать, значит…

— Да, выбирай.

— Это всё одна большая ошибка.

— Костя, давай по-хорошему.

«Это было последней каплей, — мелькнуло у меня в мыслях. — Пора действительно выбирать…»

— Хорошо, давайте ваш браслет.

— Сразу бы так, — по-дурацки улыбнулся Алексей. — Андрей, цепляй.

Мужчина, которого назвали Андреем, достал из сумки тот самый браслет и, глянув на меня, сказал:

— Подними штанину и опусти носки.

Я сделал, как он просил, и вскоре устройство закрепили на моей щиколотке.

— Можешь идти.

Ничего не сказав, я вышел из кабинета. Пройдя на лестницу, спустился чуть ниже и остановился на площадке между этажами. Я прижался спиной к холодной стене и прикрыл глаза. Неважно, чем закончится их проверка — терпеть такое не стану. Мне вдруг вспомнились слова Лидии Анатольевны о свободе. Может, она имела в виду побег, когда говорила о шаге в неизвестность?