И отец Пети. Мне казалось, я нравлюсь его семье. Они были так добры ко мне. Так приветливы.

— Судя по осмотру, изнасилования не было, — трубит он, словно хочет крикнуть. Меня начинает трясти. Колотить. От воспоминаний. От желания испытать их снова.

Да, Герман постарался. Сначала доставил удовольствие, потом смешал с грязью. Он уничтожил то, что нас связывало. Тайну, что была так близка сердцу.

— Я была привязана, — напоминаю я тихо и зло. Руки в кулаки сжимаются автоматически. Вот здесь не вру. Отбилась бы. Но выбора не было. Герман никогда мне его не оставлял.

— Иногда люди играют в такие игры, – поднимает брови.

— Я думала, что это Петя, Петя понимаешь? – уже кричу, но мама тянет меня за сорочку. Но я гневно вырываюсь.

Думала, да. Сначала. А потом… Накрыло

— Как вообще можно перепутать этого пиздюка с Германом? Ты кого обманываешь? Если бы я знал, что у вас мутки, не ставил бы на этот брак так много….

Но он не мог не знать. Не мог.

— Что, что ты хочешь от меня услышать!? Что я должна тебе сказать?

— Надо подумать, как быть, — вдруг устало говорит он. – Без этого брака я теряю проект на несколько миллионов долларов, и нам придется не просто.

— В смысле… — уже напрягается мама. Она никогда ни в чем не знала нужды. – У нас нет денег? Ты не шутишь.

— Нам придется устроить все как изнасилование и посадить Германа хотя бы на несколько лет. А тебе, Сонечка, придется поплакаться, что ты ни в чем не виновата.

— Но это правда. Я не хотела этого, – не вру.

— Да, да, обязательно вот так и скажи. И больше страсти в голосе, а потом отсосешь Пете, чтобы он знал, что ты несмотря ни на что готова быть с ним.
– убеждает он и приказывает.

Голова просто разрывается от противоречивых мыслей, хочется вцепиться в глотку отчима, успокоить мать, сбежать, найти Германа и дать ему по яйцам. Какое, какое право он имел поступать со мной вот так?

Почему нельзя было просто изнасиловать, зачем превращать это в факт моей грязной измены. Почему родители мне не верят? Кто эти люди? Деньги дороже собственных детей?

Какие глупые вопросы, учитывая, что именно они на своей работе почти ночуют. Предприятия. Ведь в них вложено гораздо больше сил, чем в детей.

Между ног все еще стреляет и болит, и воспоминания о том, как резко и грубо в меня втыкался Герман, неприятно режет сознание. Но и сажать его в тюрьму… Заслуживает ли он этого? Имею ли я моральное право обманывать Петю. Смогу ли я теперь с ним быть? А он. Захочет ли меня он?

— Ты хочешь посадить собственного сына, — утверждаю я факт, не понимая, как могла боготворить этого мужчину. – А меня, несмотря ни на что, продать семье Петра?

— Мы потеряем все, если этого не сделать, — даже не отпирается он и кладет лист бумаги на больничный стол врача. – Садись, пиши.

Иду к столу пошатываясь. Беру ручку дрожащей рукой. Строчки расплываются перед глазами, но я продолжаю писать.

Меня гложет чувство стыда. Ведь прямо сейчас я должна соврать. Предать себя. Чтобы мать жила хорошо, чтобы у отца успешно шел бизнес, чтобы мы с Германом получили свою долю в наследстве.

Он все испортил. Как же он все испортил!! Он уничтожил мою жизнь. Растоптал невинность, как окурок сигареты. И теперь вместо того, чтобы счастливо плескаться в Лазурном море, я продаю свою гордость на благо семьи. Как шлюха. Собираюсь быть с тем, кто меня будет презирать.

И ясно вижу это в его взгляде, когда сажусь в его машину пару дней спустя.

— Петя… я… — не знаю, что сказать.

— Ты кончила? — вдруг резко спрашивает он, взглядом колени обжигая. Пытаюсь прикрыть их платьем. – Почему твой братец сказал, что ты получила удовольствие?

Молчу, во все глаза смотрю на него, а его не устраивает. Он хватает меня за руку, тянет к себе и орет в лицо.

— Я мечтал трахнуть тебя два года, ты вечно ерепенилась, а ему дала. Поэтому отвечай. Отвечай правду. Кончила?!

Глава 7.

Петя нажимал на меня все сильнее, пугал до жути. Я никогда не видела его таким. И что ответить тоже не знала. Его руки неожиданно сжимают до боли шею, заставляют задыхаться, и в голову невольно закрадывается мысль, что Герман несмотря ни на что не причинил мне боли.

Только удовольствие. Именно это и собираюсь сказать, проорать ему в лицо, как вдруг ушей касается оглушительный звук разбитого стекла. Перед лицом возникают пальцы, украшенные рисунком черепов, после чего Петю просто выволакивают из машины через стекло.