– Мне было трудно найти гвардейца по имени Волче Зеленый Налим, – сказал он без улыбки. Волчок сначала не понял, о чем речь, и только потом вспомнил шутку Огненного Сокола.

– Во имя Добра… – пробормотал он, не найдя слов поумнее.

– Мне нужно задать тебе несколько вопросов. Волче Желтый Линь. – Глаза чудотвора, яркие и пронзительные, смотрели на Волчка в упор – не столько с угрозой, сколько с уверенностью.

– Я не буду вам мешать, – вздохнул капитан и поднялся.

– Нет, сиди. Мы пройдемся. – Господин Красен встал, направился к двери и по дороге кивнул Волчку: – Пошли.

Волчок распахнул дверь, пропуская чудотвора вперед, и вышел следом. По спине бегали мурашки.

– Даже болото не так отвратительно, когда светит солнце, не правда ли? – оглянулся тот.

– Правда, – согласился Волчок, мучительно соображая, о чем стоит говорить чудотвору, а о чем нет.

– Любишь хорошую погоду?

– А кто ее не любит?

– А откуда она берется, знаешь? – Чудотвор снова спрашивал без улыбки.

– Да уж догадался… – хмыкнул Волчок.

Господин Красен вышел со двора заставы и направился к строящейся гати.

– Это хорошо, что ты такой догадливый. Проще будет говорить.

Вокруг никого не было, и незаметно подобраться к новой широкой дороге никто не мог. Трудники собрали инструмент, но бросили в беспорядке приготовленные бревна, заточенные колья, отпиленные коротыши, вязанки сучьев. Чудотвор сам отыскал два чурбака, поставил их друг напротив друга и усадил Волчка лицом на закат. И хотя солнце опустилось к самому горизонту, стало большим и красным – все равно резало глаза, и лицо чудотвора Волчок видел плохо.

– Одного моего слова достаточно, чтобы Государь продолжил расследование о передаче колдунов в Предобролюбовскую лавру. Тебе этого хочется?

– Мне все равно, – ответил Волчок.

– Меня обманывать бессмысленно. Я знаю, что ты солгал на допросе. Мы не стали настаивать на разбирательстве только потому, что нам оно было не нужно. Но в любую минуту мы можем вернуться к этому делу. Так как? Стоит ли к нему возвращаться?

Впереди снова забрезжило золото и капитанская кокарда, но Волчок предпочел бы обойтись без них.

– Что вам от меня нужно? Признание в том, что я солгал?

– Оставь его себе. Мне нужно знать, что ты видел в ночь на второе мая у стен Цитадели.

Волчок пожал плечами и усмехнулся:

– Я уже все рассказал. Вы же первый надо мной и посмеялись.

– Мне нужны подробности. Все, до единого слова.

Волчок похолодел: поверили. Что-то там произошло, и чудотвор поверил в то, что Змай превратился в Змея. А может, он верил в это с самого начала, только не хотел показать этого Огненному Соколу? Тогда, второго мая, они смеялись над Муравушем и интересовались, не брал ли он с собой напитка храбрости. Припомнил Огненный Сокол и тех змей, что мерещились Волчку на допросе. Впрочем, Волчок единственный из всех троих высказал сомнение в столь волшебном превращении, да и Муравуш под конец засомневался – только Градко стоял на своем и обижался, что ему не верят.

А ведь Змай говорил, что чудотворы будут искать его слабые места. Долго же они ждали… Поедет или не поедет господин Красен в Хстов, допрашивать Муравуша и Градко? Солнце слепило глаза, отвлекало, и рассмотреть лицо чудотвора не получалось. Пожалуй, еще ни разу Волчок не стоял перед такой сложной задачей – не зная, что известно Красену, ответить на его вопросы, не выдать Змая, даже случайно не обнаружить перед чудотворами его слабое место. Если допросить Муравуша и Градко, сразу станет ясно, что Волчок лжет… Но… Рискнуть? Красен не Огненный Сокол, всех проверять не будет.

– Вообще-то время прошло. Я всего могу не вспомнить. – Волчок пожал плечами.

Чудотвор поморщился и посмотрел на Волчка укоризненно:

– Не надо делать из меня дурачка. Никогда Огненный Сокол не будет полагаться на человека, который может что-нибудь забыть или пропустить.

– Огненный Сокол послал меня туда только для того, чтобы я не мозолил вам глаза, – проворчал Волчок.

– Вот именно. А это означает, что ты работал на него и раньше. К тому же я не вижу ни одной причины, по которой тебе следовало бы от меня что-то скрывать.

– Я не собираюсь ничего скрывать. Мне никто не отдавал приказа молчать об увиденном: у вас тоже нет причин меня запугивать.

– Ничего, тебе полезно помнить свое место. – Чудотвор усмехнулся. – Чтобы зря не тратить время, я буду задавать вопросы, а ты – подробно на них отвечать. Первый вопрос: с кем к Цитадели пришла девочка-колдунья?

Не было времени задумываться – Красен бы заметил замешательство.

– Она уже была там, когда мы подобрались к костру. Мне показалось, что трое вооруженных людей приставлены именно к ней.