— Чего? — делает шаг навстречу, а я одновременно отступаю. — Ты про Кристинку? Так она у меня попросилась на пару дней перекантоваться, пока с отчимом в контрах.

Вскидываю голову к небу.

— Не пойму, ты или сам идиот, или меня за такую принимаешь. Она стояла полуголая в твоей квартире, в твоей майке. Растрепанная вся. Это у вас такая дружба с перепихом или что?

— Какая, бл*дь, майка?

— Твоя! Та самая, в которой ты был, когда притащился в моему универу.

Кир поджимает губы и пытается ухватить меня за руку, когда я отдаляюсь, но мне удается выскользнуть. Несусь вперед.

Он перехватывает меня за талию и прижимает к своей груди. Знакомый запах окутывает, убаюкивает. Такой родной, любимый. Он напоминает мне о времени, когда я была очень счастлива и беззаботна.

— Улька, успокойся, давай поговорим.

— Зачем? — голос вибрирует, потому что меня колотит. — Ты же не хотел говорить? Не отвечал на звонки. Это я глупая… Зачем только…

— Мне нужно было время, чтобы остыть. Я злился. Не хотел наговорить всякого дерьма, о котором буду жалеть.

— Ага, злился. И подружку приютил. Красавчик — ерзаю в его руках, они жгут мою кожу. — Мне казалось, что мы помиримся. Это временно. Но сейчас понимаю, что так и должно быть. Мы слишком разные с тобой. Ничего бы не получилось.

— Разные? — сжимает крепче. — То есть я все-таки не дорос до таких принцесс, как ты?

Жмурюсь на секунду, запонимая тепло его рук, его запах, его дыхание возле своего уха, и остервенело разжимаю пальцы на своей талии.

— Да, не дорос. И поторопись, там такой подарочек заждался. Апельсинки захвати. — не оборачиваясь мчу со всех ног, не понимая даже куда мне надо.

На автомате набираю такси, добираюсь домой и залезаю под горячий душ. Невыносимо хочется смыть с себя эти ощущения, его прикосновения и ее насмешливый, полный обманчивого сочувствия взгляд.

Никогда больше — твержу себе, как мантру. Вдалбливаю в воспаденный мозг и грохочущее сердце.

Никогда, никогда, никогда больше.

Первая мысль, когда я вернулась домой — нужно съезжать. Просто необходимо. И не потому, что хочу. На самом деле НЕ ХОЧУ. И глупо себе врать.

Ведь это единственное место, которое могло бы столкнуть нас с Кириллом, пересечь в одной плоскости. Здесь живут его родители, и он рано или поздно навестит их.

И даже несмотря на то, что за годы, проведенные в уже родных стенах, могу назвать их своим домом, пусть и съемным, я должна оставить эту уютную квартиру. Каждая встреча с Киром будет меня уничтожать. Это, как пластырь — лучше содрать одним рывком, чем отдирать по чуть-чуть.

Именно для этого я позвонила Машке, сидя на полу в прихожей и размазывая тушь по щекам. А потом она приютила меня в своей комнате, пока не найду подходящий вариант для съема, напоила чаем с чабрецом, отдала свой любимый махровый халат и оставила место с краю, потому что у стенки я никак не могла заснуть.

Утром просыпаюсь с разбитой головой, покрасневшими белками от слез и разряженным телефоном.

— Ну, ты и дрыхнуть — встречает меня на кухне подруга и пододвигает тарелку с яичницей. — Дома никого, не стесняйся, ешь.

Благодарю Машу и принимаюсь ковырять вилкой. Мне и кусок в горло не лезет. Там комок размером с кулак застрял.

Господи, я и в самом деле влюбилась. Все же, как это больно — любить, быть зависимой от кого-то, быть уязвимой.

Воспоминания о том, как Кир лежал на моих коленях головой, а я перебирала его мягкие волосы и читала перевод статьи о медицинском реабилитационном оборудовании для одной фирмы, где удалось устроиться на подработку в качестве внештатного переводчика. Как он подкрадывался сзади, пока я готовила, и нежно целовал в шею или плечо. Как мы хаотично раздевали друг друга, изучая каждую родинку, каждую впадинку, томно блуждали кончиками пальцев по коже. Все это меня убивало.

— Слушай — Маша присаживается напротив с кружкой крепкого кофе. — Я тут с девчонками переговорила. И, короче, у Дашки напарница в магазе спортивных товаров как раз ищет сейчас второго квартиросъемщика, чтобы место не потерять, потому что одной просторная двушка не нужна, да, и стоит прилично.

Оказалось, что квартира находится на Печорской, недалеко от универа. Машка позвонила этой девчонке, и мы договорились на завтра посмотреть квартиру. Теперь осталось скататься домой и прихватить вещей на первое время, потому что я вчера укатила вообще без всего. А уж после, если понравится, перевезу остальное.

Нажимаю на семнадцатый этаж и под звук жужжащего и гудящего лифта вспоминаю, как въезжала в этот дом. Как мне понравилась квартира, территория вокруг, зелень и чистота.

Тоска разливается по телу.

Двери разъезжаются в стороны и первое, что, а вернее, кого я вижу это он.

Кир сидит на полу, согнув ноги в коленях и уткнувшись лбом в сложенные перед собой руки. Рядом, прямо на полу лежит телефон. Он спит.

Злость и нежность в одном флаконе разливаются по моим венам. Хочется прижаться к нему, обнять и затаиться в его руках, чтобы весь мир подождал. Но при этом дико тянет залепить ему по щеке и колотить по груди до тех пор, пока ему не станет также больно и мерзко, как мне.