— С ума сводишь — уже серьезным тоном шепчу в приоткрытые губы и провожу по ним языком. — Даже не представляешь, как сильно мне нравишься.

Подталкиваю ее коленом к кровати и укладываю поверх покрывала с Дартом Вейдером. А сам нависаю сверху.

— Ты мне тоже — шепчет в ответ, и у меня тормоза летят к чертям.

На Ульяне желтый топ с молнией на груди, который весь вечер мне покоя не давал, и просторные голубые джинсы. Целую в губы и провожу ладонью по шее к груди. От нее вкусно пахнет карамелью.

Нащупываю молнию и тяну вниз до упора. Распахиваю полы, добираясь до лифчика. Отрываюсь от губ. Хочу рассмотреть. У нее крышесносное тело. Просто охренеть можно.

Дышу рвано и часто.

Влюбился. Я, блядь, влюбился в первый раз по-настоящему до розовых соплей.

Ее распущенные волосы разметались по кровати. Уля следит за мной, прикусив губу. Меня уводит.

Как бы не спустить прямо так, в трусы. Это бы было позорным финалом.

Тянусь за спину и щелкаю замком у лифчика. Снимаю его вместе с топом. Грудь упругая с темными ореолами. С катушек слететь можно. Я помню ее на вкус. Снова хочется.

Наклоняюсь и обхватываю один из сосков, засасывая и втягивая внутрь, а второй зажимаю пальцами. Уля выгибается мне навстречу.

Хочу все сделать медленно, на деле же понимаю, что долго не продержусь, поэтому с прелюдией лучше не затягивать.

Спускаюсь губами к животу и расстегиваю джинсы. Снимаю их вместе с узкими трусиками и следками.

Она лежит голая. Подо мной голая. Красивая. Глаза с поволокой, частое дыхание, румяные от возбуждения щеки.

Самое прекрасное, что я видел.

Стягиваю с себя одежду до конца, запутываясь в штанах. Уля привстала на локтях и наблюдает. И от ее пошлого взгляда у меня коленки трясутся.

Она судорожно обизывает губы, когда я устраиваюсь между ее разведенных ног и целую живот, вдыхая сладкий запах. Спускаюсь ниже к лобку, а рукой провожу по клитору.

— Мокрая — шепчу в кожу. — Офигительная просто.

Ласкаю ее между складок, зажимая пальцами клитор. Уля откидывает голову назад и протяжно стонет.

— Тебе нравится? — смотрю на нее, пытаясь поймать эмоции.

— Да — отвечает охрипшим голосом.

— А так? — склоняюсь ниже и задеваю клитор языком.

Потом еще и еще раз. Уля всхипывает и зарывается пальцами в мои волосы.

— Кир, хочу. Давай уже.

Ох, а я как хочу. Тянусь к прикроватной тумбочке и достаю из верхнего ящика презерватив. Надрываю упаковку зубами и раскатываю, не отлипая от Ульяны взглядом.

Она такая красивая, с ума сойти.

Подтягиваю ее к себе за ноги и вхожу одним рывком под общий стон. Начинаю быстро двигаться. Уля подмахивает, пока я пощипываю ее соски. Потом разворачиваю к себе спиной так, чтобы она встала на четвереньки, и снова вхожу. Бешеный темп. Спускаю руку к клитору, начинаю вбиваться и одновременно ее ласкать там.

Уля кончает первой, а я, почувствовав, как все внутри сжимается, следом за ней.

Не могу отдышаться. Крышесносно. Переворачиваюсь на спину и стягиваю резинку, завязав ее узлом и отбросив на пол.

— Ты как? — кошусь на нее, оглаживая рукой часто вздымающийся живот с родинкой возле пупка. Я еще во время секса не мог оторвать взгляда от этой коричневой мушки.

— Обалденно. Ты обалденный, Кир.

Довольно улыбаюсь и притягиваю ее к себе спиной.

Позже, когда мы немного отошли, я разобрал кровать. Уля ходила в душ, а потом мы заснули. Ночью еще пару раз просыпались, чтобы заняться сексом. Но более ленивым, размеренным. С ласками и прелюдией. Под утро я был в полной отключке.

Сквозь сон почувствовал, как будто кто-то смотрит на нас. Открыл глаза и увидел, как папа прикрыл за собой дверь.

Черт! Дерьмовое дерьмо!

Вскакиваю с кровати, укутывая Улю одеялом по самые плечи, ищу в шкафу серые треники и выхожу из комнаты.

Отец на кухонной зоне заваривает кофе.

— Доброе утро — косится на меня с хитрой ухмылкой.

— Только маме не говори — бурчу в ответ, подтягивая резинку треников.

— А то — хмыкает, разливая кофе по кружкам. — Я же понимаю. Дело молодое.

Протягивает мне кружку с дымящимся напитком.

— И кто она?

Присаживаюсь за барный стул.

— Девушка — отпиваю. — Моя. Я ее люблю.

— Уверен?

— Уверен.

— Что ж — вздыхает отец. — Может, тогда познакомишь? — и кивает в сторону коридора, туда, где застыла Ульяна, одетая в свои вещи.

— Здравствуйте — лепечет перед отцом.

Милая до жути. И напуганная. Хочется сграбастать ее в охапку и никуда не отпускать.

— Кирилл, я пойду — виновато смотрит на меня.