Но едва не рухнул сам — охранник, смявший пальму, навалился на сигийца плечом, обхватывая поперек туловища, и придавил к стене. От удара на мгновение перехватило дыхание и помутнело в глазах. Охранник прижал сигийца, разбил ему лбом нос, двинул по уху и принялся лягать коленом, целясь в промежность. Сигиец поджал губы, терпя удары и сосредотачивая взгляд на пресс-бюваре, лежавшем справа от согнувшегося на стуле, схватившегося за разбитое в кровь лицо Вортрайха. Канцелярский предмет поднялся в воздух, качаясь из стороны в сторону и вздрагивая. Сигиец стиснул зубы, когда колено все же нашло цель, едва не выронил пресс-бювар, но все-таки удержал.

Канцелярская принадлежность с размаху саданула охранника по затылку. От боли у того полезли глаза из орбит. Сигиец воспользовался моментом, отмстил за разбитый нос, ударив его лбом между глаз, оттолкнулся от стены и высвободил руку с зажатым пистолетом. Коротко ударил рукоятью в висок. Второй. В третий вложил всю свою силу. Кость черепа охранника треснула, глаза закатились, он обмяк. Сигиец скинул с себя труп и перешагнул через него, молча подбегая к последнему охраннику. Тот успел встать на колено, но подняться на ноги ему не дали, с разбега ударив носком сапога в лицо, отчего охранника опрокинуло на спину. Сигиец посмотрел на разряженный пистолет, отшвырнул в сторону, склонился над бандитом, придавливая коленом, взялся за голову обеими руками и с хрустом свернул шею.

Затем встал. Повел плечом и утер лениво капающую из ноздрей кровь. Дернул щекой со шрамом и перевел взгляд на Вортрайха. Этому повезло меньше: замедлить кровообращение он не мог, поэтому крови на белую рубашку с разбитого лица натекло изрядно.

Заметив возвышающегося посреди кабинета сигийца, Вортрайх гнусаво хрюкнул, вжимаясь в спинку, но не рассчитал силы и едва не опрокинулся на пол вместе с креслом. Сигиец вскинул ладонь, сжимая кулак, и Вортрайх завис в полулежачем состоянии, беспомощно размахивая руками.

Его встряхнуло, подняло выше стола и потащило к шагнувшему навстречу сигийцу.

Оказавшись на расстоянии вытянутой руки от чужака, Вортрайх опустился на пол. Сигиец тут же опрокинул его на стол и придавил к столешнице, сдавив горло.

— Довольно! — раздался властный голос за спиной.

Сигиец обернулся на голос.

В дверях стоял человек с пистолетом. Чуть поодаль, в коридоре стоял кто-то еще.

— Довольно, — повторил он. — Отпусти его. Ты пришел за мной, а не за ним.

Сигиец прищурился, всматриваясь в ауру говорившего. Обычную ауру обычного человека. Но все же разжал пальцы, отпуская Вортрайха, который болезненно закашлялся и перекатился по столу набок.

— Хватит на сегодня крови, — сказал Машиах. — Это дело только между нами. Решим же его, не впутывая посторонних.

Сигиец медленно кивнул, не спуская серебряных бельм с Машиаха, который отступил в сторону, освобождая проход.

Сигиец молча вышел из кабинета, подхватив с пола шляпу. Взглянул на того, кто стоял в коридоре, привалившись к стене. В ответ почувствовал, как что-то острое касается его сознания. Пытается нащупать слабое место и пробраться в голову. Всего лишь на секунду, после чего сразу же отступило, словно испугавшись того, что может найти внутри.

— Ты… труп! — услышал сигиец сиплый окрик за спиной. — Я тебя… из-под земли… достану!

— Не думаю, сын мой, — сочувственно проговорил Машиах. — Боюсь, ты даже не вспомнишь о том, что здесь произошло. Эрвин, — обратился он к человеку в коридоре, — ты знаешь, что делать.

Аура менталиста зловеще всколыхнулась. Он оттолкнулся от стены и прошел в кабинет.

— Пойдем, сын мой, поговорим в тишине.

Они стояли на крыше дома на улице Шлейдта. Неподалеку возмущенно ворковала потревоженная стая голубей. Теплый ветер раздувал полы плаща. Внизу слышалось людское возбуждение. Красные людские фигуры собирались вокруг выпавшего из окна человека. Кто-то кричал. Кто-то настойчиво звал постовых. Кто-то требовал разойтись и сохранять спокойствие.

— Ты не он, — сказал сигиец, сосредоточенно разглядывая ауру собеседника.

— Все зависит оттого, кем ты меня считаешь, — усмехнулся тот. — Меня зовут Лерер. Это я передал меч в ломбард Швенкена и это я заплатил ван дер Вризу за твою голову. Ты искал того, кто это сделал, значит, искал меня. И вот, ты меня нашел.

Собеседник не лгал и проявлял невозмутимое спокойствие.

— Но ты прав, — продолжал он. — Я — не он. Он говорил, что обманывать тебя бессмысленно, между вами есть какая-то связь, вы чувствуете присутствие друг друга. Лично мне это кажется странным, учитывая, что вы оба хотите друг друга убить, — усмехнулся собеседник. — Но кто я такой, чтобы задаваться подобными вопросами? Я всего лишь посланник его воли.

— Где Машиах? — спросил сигиец.

— Неужели ты думаешь, что я действительно знаю? Не будь наивным. Никто не знает, где Машиах. Он всюду и нигде. Возможно, в тысяче миль отсюда, а возможно, он был простым прохожим, на которого ты не обратил утром внимания. Может быть, я все-таки Машиах? А может быть, Машиах — это ты сам?

— Нет, — сказал сигиец.

— Почему же? Ты одержим идеей убить его. Эта идея помогала тебе выживать все эти годы, разве не так? Она привела тебя в Анрию, погубила всех тех, кто встал на твоем пути, и едва не погубила несчастного Йозефа. Так скажи мне, человек без имени, неужели ты до сих пор не понял, что ты — всего лишь часть его?