– Детка. Детка. Постой. Постой, – задыхаясь отстраняется от меня Женя, заглядывая в мое пылающее лицо. Потирая ушибленный затылок.

Я теряюсь. Не понимаю, что он имеет ввиду и только, когда мысли становятся более ясными осознаю, что еще немного и я бы сама набросилась на Женю, будто одержимая, разжимаю пальцы и смущаясь выбираюсь из его объятий.

– Черт! Прости. Это… Это все гормоны и нервы… Я … не хотела… Больно?

Нежно провожу по волосам парня там, где был ушиб.

Но на лице парня задорная улыбка становится шире. В глазах уже пляшут такие знакомые озорные чертята, что невольно снова чувствую нарастающее, трепещущее желание.

– Зато я хотел, – большой палец скользит по губам, нежно сминая их, дразня. – Как же я соскучился по тебе такой, Марина.

Он тянет меня на себя и стоило только нашим губам сплестись в страстном поцелуе, как внезапно громкая мелодия звонка разрывает искрящийся возбуждением воздух.

– Твою ж мать!

Женя нехотя разрывает наш поцелуй и тянется за телефоном. Краем глаза замечаю, что звонить ему мать, сердце замирает в груди в ожидании хоть каких-то новостей.

– Да, мам, – отзывается Женя.

– Женя! Женя! Сынок! Они… Они сбежали!

Женщина так громко кричит, что даже я слышу ее вопль.

– Что значит сбежали? Кто сбежал, мам?

Женя слушает мать, но напряженный взгляд не сводит с моего лица.

– Коля и Джессика! Кухня погружается в гудящую тишину. Молчание затягивается. Да и слова здесь явно лишние. Думаю все что у меня сейчас творится внутри и так понятно по моему вытянувшему лицу. Шок. Растерянность… и это самые поверхностные которые меня терзают и которые я могу назвать.

– Откуда ты это взяла? – наконец-то прерывает молчание Женя.

– Я в больнице. Хотела проведать Джесс, а мне сказали, что она еще вчера ушла. Еще вчера Женя. Ты это понимаешь? Они… Они все спланировали заранее…

Рыдает в трубку мачеха.

– Мам. Послушай. Слышишь меня? Возвращайся домой. Тут все обсудим, – твердым как сталь, холодным как лед тоном настаивает Женя.

Чувствую как после его слов мое тело покрывают колкие мурашки. Передергиваю плечами, пытаясь сбросить с себя оцепенение и заодно руку Жени, которой он мертвой хваткой вцепился мне в шею.

– Да… Да… Я скоро. Скоро приеду…

И следом в динамике слышатся короткие гудки.

– Ты знала?

– Что?!

Я даже сразу не понимаю, о чем спрашивает меня Женя или… обвиняет?!

– Я спрашиваю, ты знала что очима уже нет в городе, поэтому и приехала?

Меня тут же захлестывает волной возмущения. Перед тем, как ответить Жене я несколько раз открываю и закрываю рот без звука:

– Ты… Ты придурок что ли? Отчего такие странные вопросы? Ты реально думаешь что я заодно с отцом?

У меня глаза лезут на лоб от негодования. Да как у него вообще в голове могли возникнуть подобные мысли?! А если возникли то… О каких взаимоотношениях между нами может идти речь? А о ребенке общем вообще стоит теперь задуматься!

– Я не придурок Марин. Я интересуюсь. И это нормально. Мне необходимо знать как и при каких обстоятельствах твой отец мог забрать Джесс. И если ты в курсе, то это все облегчит задачу, если нет…

Звонко. Хлестко. Больно и ладони и сердцу…

Ярость граничащая с болью обжигает нутро. На душе становится скверно. Женя подносит ладонь к щеке по которой я только что залепила пощечину.

– Я же не прощу, Жень. Ты… хоть понимаешь в чем обвиняешь сейчас меня?

Глаза щиплет от соленой влаги. Закусив губу, вжимаю ногти в мягкие ладошки с такой силой, что кажется еще немножечко и кожу прорежу. Но чувство боли физической отвлекаю от того неистовства бурлящих эмоций, которые рвут мою душу и сердце изнутри.

– Марина, ты понимаешь, что это глупо с твой стороны обижаться на подобные вопросы? Это нормальный вопрос. Если он тебя задел извини. Я просто хочу понять, что мне делать с Джесс?!

Ответить я не успела, так как звонок в домофон оповестил о том, что к нам пожаловали гости. И это послужила неким отвлекающим маневром от выяснения наших отношений.

– Хм, для матери рановато, – отступает на пару шагов Женя и оказывается у окна.

Выглядывает во двор, но из-за высокого забора увидеть там конечно же пришедшего невозможно. Я боязливо веду плечами и от того, как быстро меняются события уже забываю о том, что только две минуты назад хотела обидеться на Женю пожизненно, жмусь к нему.