— Перед тем, как станцевать, тебе нужно будет выпрыгнуть из торта, – выдает Яна на выдохе. — Торт такой большой, знаешь, ты в полный рост в нем поместишься. Это как игра. Большой бутафорский торт для большого мальчика. Но на этом все. Клянусь.

— Лишь бы большой мальчик не решил съесть свой торт и меня вместе с ним.

— Ничего такого не будет! — заявляет подруга авторитетно. — Ты же знаешь, у нас есть охрана. И в контракте все четко прописано.

— Ладно, разберемся. Вариантов все равно сейчас нет. Позвоню после выступления. Обнимаю.

Я сбрасываю вызов и, пока стою на светофоре, пытаюсь подкраситься, разглядывая себя в зеркало заднего вида. Несколько лет назад я за компанию с Яной ходила на курсы «Макияж для себя». Подозреваю, подруга потащила меня с собой как раз на случай таких вот сюрпризов с ее стороны.

— Ну наконец-то! — сердито восклицает менеджер Алексей, стоит мне появиться на пороге клуба, и скептически рассматривает мой наряд. — Через восемь минут поедет торт. Ты вообще успеешь собраться?

Не успев отдышаться, я бегу в примерочную и, сбросив толстовку и белье, натягиваю на себя сверкающее боди, в котором, несмотря на длиные рукава, чувствую себя скорее раздетой, чем одетой. Остановившись перед зеркалом, я распускаю волосы и надеваю маску. Волноваться мне, конечно, не стоит – в незнакомке, которую я вижу в отражении, я едва узнаю себя, но паршивое предчувствие все равно заставляет меня поежиться.

Яна мне будет должна по гроб жизни!

В клубе громко играет музыка. Сквозь бешеный шум крови в ушах, я различаю голос ведущего, а потом Алексей ведет меня куда-то по узкому проходу, и я оказываюсь внутри сложной конструкции, которая со стороны выглядит как гигантский торт.

— Карточка с именем именинника у тебя под ногами. Надеюсь, у тебя нет клаустрофобии, — не слишком вежливо бросает менеджер, закрывая меня в чертовом торте. И теперь единственное о чем я могу думать, это скорее выпрыгнуть из него, и чтобы все это, наконец, закончилось.

Музыка становится громче, за тонкой стенкой бутафорского торта я слышу ритмичные шаги других танцовщиц, все вокруг меня приходит в движение и в самый последний момент перед тем, как верхушка начинает раскрываться, я успеваю найти карточку с именем.

Андрей Миллер.

Это, должно быть, шутка?!

Не шутка. Потому что сейчас я могу различить слова, которые напевают танцовщицы.

Happy Birthday, Mr. Miller.

Отец меня убьет.

Из легких будто резко выбивает весь воздух. На спине проступает холодный пот. Я цепенею от ужаса. И мечтаю испариться. Но подвижная платформа неумолимо толкает меня наверх, и под мощный рев аплодисментов, я выскакиваю из торта.

Мне в глаза ослепляюще светит стробоскоп, так что в первый миг я совершенно теряюсь. Девочки вокруг меня трясут перьями и попами, а я оказываюсь в состоянии сделать лишь несколько самых простых движений и, когда музыка затихает, севшим от волнения голосом произнести:

– С днем рождения, Андрей. Пусть в этом году сбудутся все ваши мечты!

На секунду толпа замолкает, а потом взрывается новой волной криков и аплодисментов. Луч света уходит мне под ноги, позволяя, наконец, разглядеть происходящее в зале. Но… Лучше бы я ослепла!

Прямо перед сценой я вижу мужчину, которого все вокруг поздравляют. Темные волосы. Темный костюм. Белая рубашка. И глаза. Расплавленное серебро и стальная твердость.

Господи, неужели незнакомец из внедорожника и Андрей Миллер — это одно лицо? Так вот почему там на парковке перед ТЦ он показался мне странно знакомым!

Пока я чувствую, как от безотчетного страха слабеют мои колени, а от натянутой улыбки начинает сводить мышцы лица, именинник смотрит на меня немигающим взглядом, под которым я ощущаю себя букашкой, наколотой на булавку.

Мог ли он узнать меня? Вряд ли.

Этот свет. Этот маскарад. Мы ведь с ним в реальности никогда даже не встречались! Тогда почему он так смотрит? Пристально, напряженно, словно хочет проникнуть в мою голову, прочитать мысли...

Мужчина, который все это время трется рядом с Миллером, наконец, отвлекает его. И я, воспользовавшись этим шансом, тупо сбегаю — прячусь за кулисами, пока девчонки завершают выступление. И только тут перевожу дыхание.

Все кончено. Надо уходить. К черту деньги. Главное, выбраться отсюда неузнанной и незамеченной.

Сердце бьется в груди как бешеное. Адреналин бежит по венам, разгоняя кровь. Даже не пытаясь отыскать Алексея, я хватаю с вешалки в гримерке свою одежду, на ходу натягивая толстовку и пряча под плотной тканью блестящий наряд. Маска все еще на мне — маленький защитный элемент, от которого я пока не спешу избавляться.

По узкому коридору, по которому начинают возвращаться со сцены взбудораженные танцовщицы, я прохожу к двери с надписью «Выход». Но до того, как я успеваю толкнуть от себя ручку, мне на плечо опускается тяжелая рука.