Шрифт:
– Позовите Стефана.
Вдох.
Выдох.
– Стэфан в душе, – откликается незнакомка.
Вдох.
Боль!
Отвратительная правда показала свое истинное лицо. ВОТ И ВСЕ. Маски сорваны. Я слышу ее будто через толстый слой ваты. Несмотря на это, голос незнакомой женщины сильный и уверенный.
– Извините, а кто это? Я передам, что вы звонили.
Выдох до судорог.
Неожиданно на заднем фоне отчетливо звенит детский голосок:
– Мамочка! Я еще хочу конфетку.
Внутри все обрывается, будто невидимые глазу ниточки, соединяющие нас со Стэфаном, рвутся. Прижимаю руку к животу.
«У Стэфана нет сестры», – гудит в ушах голос Стаса. Между лопаток горит, полыхает, будто вонзили нож.
– Извините, – еле ворочая языком, повторяю за ней. Только, в отличии от уверенного тона собеседницы, с моих с губ это слово слетает рвано и жалко. В горле будто ком застрял! Не дает ничего сказать… дышать! Я буквально слышу, как сердце летит камнем вниз. Хотя, нет. Это всего лишь трубка падает из моей ослабевшей руки на пол. В груди толчок такой силы, будто сердце перфоратором просверлили.
Стэфан изменяет мне! Приоткрываю губы в немом крике, будто рыба, выброшенная на берег. Слышу его – этот крик. Он громкий, пронзительный. Только застрял где-то внутри – выхода найти не может. С губ срываются лишь хриплые нечленораздельные звуки.
«Стэфан в душе».
«Извините, кто это?»
С силой сжимаю дрожащими пальцами виски. И правда, КТО Я?! От понимания происходящего, кислота разочарования поднимается вверх по горлу. Бросаюсь в сторону ванной и рывком открываю дверь. Падаю на колени перед унитазом. Вцепившись пальцами в холодную поверхность, полностью опустошаю желудок, почти не обращая внимания на острую боль в ушибленных коленях. Болезненные спазмы продолжаются, буквально наизнанку выворачивают. Хоть уже и нечем…
Почти насильно заставляю себя подняться на дрожащие ноги, чтобы добраться до раковины. Руки трясутся, ноги подкашиваются. Меня так мотает из стороны в сторону, будто на корабле в ужасный шторм попала. Громко охаю, когда вижу себя в отражении зеркала. Какое-то жалкое несуразное подобие Екатерины Зиминой!
Влажные пряди волос прилипли к щекам, грязные потеки туши на коже безобразные следы оставили, бледная кожа цвета пергамента… Румяные щечки-яблочки, горящие жизнерадостные глаза – где ЭТО все?!
«Кать… племяшке моей…»
ЛОЖЬ. Все ложь!
Глава 46
Катя
А ведь я чувствовала неладное еще перед отъездом Стэфана в командировку. Его взгляд, движения – все кричало об обмане. Только верить в это я не хотела!
Непослушными пальцами расстегиваю пуговицы на джинсах. Не сразу получается, но я не сдаюсь. Неловким движением снимаю белую футболку, бросаю к ногам. Душ. Мне срочно нужен прохладный душ! Прерывистое дыхание срывается с губ, болью отдается в лёгких. Меня словно пронзают длинные иглы дикобраза – ужасная пытка. Под холодными струями воды совсем по-детски жмурюсь. С губ срывается какой-то невразумительный звук. Он так похож на стон раненого животного.
Так и есть! Я, словно доверчивая лань, пошла навстречу, прямо в руки хладнокровного охотника. САМА! Добровольно. У меня просто не было шансов. Он обещал мне целый мир, и я купилась на это! Несмотря на то, что сердце онемело, будто вкатили огромную дозу анестезии, внутри начинает нарастать буря. Ударяю с силой раскрытыми ладонями по кафельной плитке. Несмотря на боль, ломаю ногти о холодную белую поверхность керамогранита.
Любовь! Зачем ее все так ждут?! Что мне дала эта проклятая любовь?! Слезы? Боль? Разбитое сердце?
Предательство Стэфана буквально разъедает меня изнутри. Плавит лавой вместе с костями и душу. Стоя под струями воды, пытаюсь смыть с себя всю ту липкую грязь, в которую с головой окунул меня Стэфан Дицони. Только она не смывается! Словно в кожу въелась. Трусь мочалкой до красных пятен так, будто хочу стереть предавшего меня человека из своей жизни. Болезненно кривлюсь, когда в ушах вновь звучит грудной голос.
СТЭФАН…
Она так просто и непринужденно назвала имя моего мужчины, а мой мир рухнул. Превратился в руины, как после мощного землетрясения!
СТЭФАН…
Прозвучало так, будто она делает это так часто, как дышит. Всего лишь за минуту я превратилась в бестелесное никчемное существо. Словно смысл жизни пропал. Яркое цветное кино в одно мгновение стало черно-белым фильмом ужасов. Другая женщина и ребенок… Как же все банально, мерзко, отвратительно!
Мне хочется упасть на холодный пол душевой, биться в истерике, лишь бы не чувствовать этого огня, который безжалостно обжигает меня с неимоверной силой.
Лижет адским языками пламени, разрывая любящее сердце пополам, как раскаленным клинком тонкий шелк. Оставляет глубокие ожоги, превращая доверие в пепел.