Шрифт:
Лопатин быстро закружился, потом прыгнул вверх, делая "ласточку" в полете. Его крепко сгенерированные брюки запищали, предупреждая о чрезмерной нагрузке.
– Остановитесь, - Нюша зашлась в хохоте, - вы сейчас без штанов останетесь.
– Нет. Это не входит в мои планы, - успокоил ее Лопатин, ловко приземляясь на ноги - мы пока недостаточно близко знакомы.
– Но я уже вижу, что вы - жутко нахальный тип.
– Нюшенька, я исправлюсь. Вы, кажется, про пиво что-то говорили? Хотите попасть в "Космического волка"?
– Шутите? Кто меня туда пустит... Я же - не знаменитый космолетчик.
– Со мной пустят. Завтра, на этом же месте, в пять по Москве. Устроит?
5
Лев Васильевич, как всегда, возился с установкой. Темпоратор мерно жужжал, по экрану пробегали серые полосы.
– Я вчера, сам того не желая, нарушил ваши планы. Предлагаю посмотреть на территорию института. Пространственный коэффициент я подсчитал. По тому, в каком состоянии наш институт окажется в будущем, мы с вами сможем судить о перспективности данных исследований, - извиняющимся тоном сказал Лев Васильевич. Филинов только кивнул в ответ.
За дверью раздалось цоканье женских каблучков, и в комнату влетела растрепанная Галка с двумя хозяйственными сумками.
– Опаздываете, барышня, - пожурил ее Филинов.
– Ай, бросьте! Зато я успела суп сварить и в магазин забежала.
– Галочка, с тех пор, как вы вышли замуж и родили своих очаровательных близняшек, вы совсем забыли о том, что женщина не только варкой супа привлекательна...
– Юрий Сергеевич, зря стараетесь. Меня этим не проймешь. Лучше бы огрызки убрали с подоконника, - Галка сгребла мусор на старую газету и сбросила его в окно, - а то все вы мужчины одинаковые. Вот мой Леша до свадьбы, помнится, к моему приезду из командировки даже пельмени домашние лепил, а сейчас...
– Галочка, что вы делаете? Я бы вынес это в контейнер через полчаса, - прервал ее воспоминания Лев Васильевич.
– Да ладно. Там, когда растает, все равно дворникам будет, над чем поработать, вон окурков сколько!- Галка развернулась и пошла к холодильнику разгружать сумки.
Лев Васильевич, тем временем, с энтузиазмом готовил темпоратор к работе.
– Вот, помню, прошлой весной мы с моими девчонками и с Лешей пошли в парк. Как раз снег начал таять. Ленка Лельке говорит: "Давай выроем в снегу пещеру". А там как раз один большой сугроб оставался...
– не поворачиваясь к мужчинам, продолжала болтать Галка.
– Галочка, вы просто прелесть, - попробовал унять ее Филинов, - такие захватывающие истории рассказываете! Но Лев Васильевич уже настроил темпоратор, и сейчас мы увидим что-то не менее интересное. Ого, посмотрите-ка на экран!
6
Лопатин толкнул дверцу кабины. Перед ним распахнулся незнакомый мир. Пахло гнилью. Гнилью и мокрой ржавчиной. Под ногами хлюпало, рюкзак цеплялся за какие-то колючки. Над головой сухие ветви деревьев сплетались со старыми, местами разрушившимися трубами. Все это резко контрастировало с только что покинутым залитым солнцем лугом. Лопатин поднял голову и попытался разглядеть в вышине хоть клочок голубого неба.
Из-за гнетущей атмосферы вокруг небо показалось ему серым.
– Оставим эти нежности, - сказал Лопатин самому себе и бодро зашагал по едва заметной тропинке через груды щебня и битого стекла.
Минут десять он шел вперед, перепрыгивая зловонные лужи и перелезая через упавшие неведомые конструкции. Он продвинулся уже довольно далеко вглубь территории, когда вдруг осознал, что мир вокруг полон звуков. Заповедник жил! Он шуршал битым стеклом, скрипел высохшими стволами, что-то железное мерно стучало, раскачиваясь на ветру. На ветру? Но пропитанный миазмами воздух был неподвижен.
Лопатину стало жутко, по спине побежали мурашки. Он мгновенно вспотел в легком брезентоловом комбинезоне.
– Что за чушь? Кому здесь быть?
– громко спросил он и подумал, что эдак привыкнет разговаривать сам с собой.
Но все же теперь с каждым шагом он пристально вглядывался в обступившие со всех сторон заросли. Постепенно картина менялась. Появились кусты с зеленой листвой, кто-то невидимый стрекотал и чирикал в этом странном лесу, и Лопатин почти успокоился.