– Сколько? – один вопрос, и голос Эллина изменился до неузнаваемости. В красивом баритоне залегло беспокойство и предвкушение битвы. Король спрашивал не о количестве врагов, его беспокоили подданные, за которых он был в ответе.

– Среди наших потерь нет. Есть пара раненых… серьезно раненных, но ими уже занимаются лекари, – расправив плечи, отвечал Габриэль.

Эллин зажмурился, слегка расслабившись:

– Береги Агнес, брат, – раскрыв глаза, король умоляюще взглянул на друга.

Габриэль в ответ низко поклонился:

– Как собственное сердце.

Эллин резко развернулся. Быстро поцеловав меня в макушку, он растворился в снежном потоке, обдав нас с Габриэлем морозным ветром.

– Будь осторожен… – шепнула я в опустевшее пространство.

Зал Совета заполонили гвардейцы Габриэля и вооруженные караульные армии Неблагого Двора. Бриэль уже битый час беспрерывно маячила вокруг стола, беспокойно поглядывая то на меня, то на Артура.

Мой брат, нервно отбивая дробь по столешнице, сидел за прозрачным столом напротив меня.

В комнате без окон вкусно пахло жасминовым чаем, который нам недавно подали горничные и к которому, конечно же, так никто и не притронулся.

– Он – твой лучший друг, твой король! – взревела принцесса, подходя к Габриэлю, который с бесстрашным видом подпирал собой входную дверь.

– Успокойся, Бри. Я уверен, с Эллином все в порядке.

– Уверен? – ядовито передразнила его принцесса, откинув с дороги длинный шлейф голубого платья, в котором она так не похоже на себя запуталась. – Так иди и проверь, а не с нами сюсюкайся. Мы не нуждаемся в твоей защите: зал полон гвардейцев, а Эллину может грозить опасность!

– Ваше Высочество, – грубо остановил эмоциональный выпад принцессы генерал. – Спешу вам напомнить, что ваша охрана – приказ короля!

– Так нарушь его…

Габриэль резко выпрямился, склонившись над хрупкой Бриэль, как коршун:

– Однажды уже нарушил. И к чему это привело, а, Бри? – Синева его глаз померкла, с лица Габриэля разом сошли все краски, а Бриэль отшатнулась, словно его слова ранили ее больнее ножа.

Невольно я задумалась: что именно произошло между ними в прошлом? Что заставило Бриэль навсегда отказаться от бездонных, словно океан, чувств генерала и, несмотря на нескрываемую симпатию, так хладнокровно разбить отданное ей сердце?

– Исчез, ублюдок! – выругавшись, в зал влетела перепачканная в зеленой слизи Саманта, переключая всеобщее внимание на себя.

– Сэм, ты что, сменила парфюм? – Габриэль отвернулся от принцессы. Громко кашлянув в кулак, он еле сдержал рвотный позыв, зажав нос.

От Саманты разило гнилью. И чем-то еще похуже, напоминавшим трупный смрад и протухшие помои.

– Иди ты, Габриэль. – Саманта отсалютовала генералу, пачкая белоснежный пол, она двинулась к столу и устало заняла ближайшее кресло.

К ней тут же подлетела Бриэль. Не обращая внимания на слизь, она схватила ее за грудки:

– Кто-то погиб, мой брат?..

Саманта покачала головой:

– Нет. Эллин подоспел вовремя. Из потерь только несколько разрушенных домов да ларьков на центральной площади. Завтра их уже восстановят.

Бриэль облегченно выдохнула, закрыв лицо руками. Принцесса осела в кресло рядом с Артуром, который тут же крепко ее обнял.

– Ты сказала, кто-то исчез? – Слегка успокоившись после слов Саманты, я подключилась к разговору, наперед зная ответ.

Глаза сенешаля, полные надменного огня, прошлись по мне сверху вниз. Я специально убрала руки под стол, накрыв кольцо ладонью. Наша с Эллином помолвка подождет. Сейчас гораздо важнее благополучие Неблагого Двора.

– Да. Благой Принц и его свита. – Сэм перевела взгляд на остальных. – Как только на Араклеон напали, их и след простыл. Совпадение? Не думаю.

– Это прямое обвинение Благого Двора в заговоре против нас. Нам нужны доказательства, – прогрохотал Габриэль. Взмахнув рукой, он приказал гвардейцам удалиться.

– Вот именно, нужны. – В Зал Совета, словно легкий бриз, впорхнула Амина, на ходу перелистывая серую книгу. – И мы их обязательно добудем. Если Дориан виновен в нападении, он горько поплатится, – впервые я слышала жестокость в обычно мягком голосе фейки. Оторвав глаза от потрепанных временем страниц, Амина взглянула на перепачканную Саманту. Поморщив вздернутый нос, она спросила: – Арахни? Сколько их было?

– Около двух десятков, небольшая сплоченная стайка, – ответила Саманта, доставая из слипшейся косы чьи-то останки.