Перелом наступил в середине столетия на фоне и в обстановке широкого демократического подъема и был одним из результатов этого подъема. В 1860 г. "Современник", наиболее популярный и читаемый журнал той поры, концентрировавший все демократические силы, начал печатать статью М. Л. Михайлова "Женщины, их воспитание и значение в семье и обществе". Михайлов уже имел к тому времени широкий успех у читателей и критики, достигнув известности как талантливый поэт и беллетрист, большой знаток заподноевропейской литературы, превосходный переводчик Г. Гейне.

И тот факт, что именно Михайлов на страницах чтимого и читаемого "Современника" одним из первых заговорил в России о свободе и равноправии женщин, создал ему репутацию "творца женского вопроса", а серия его статей на эту тему стала настоящей сенсацией, "произвела в русских умах землетрясение".

На самом деле "землетрясение" долго и подспудно назревало, стимулировавшись активным обсуждением в печати, ибо женский вопрос, но меткому и справедливому замечанию Н. В. Шелгунова, наряду с множеством других злободневных вопросов "носился в воздухе". "Михайлов его только пришпилил и дал ему форму и логическую цельность,- писал он,- Вопрос из воздушного тумана спустился на землю, из отвлеченного и теоретического стал практическим и осязательным, так что каждый мог взять его в руки, каждый мог уже думать о нем ясно и говорить ясно. А так как думающих было много и все заговорили сразу, то и получился общественный энтузиазм, а Михайлов провозглашен творцом женского вопроса".

Об "энтузиазме" свидетельствует событие, взбудоражившее литературный мир Петербурга в середине 1861 г. и совершенно немыслимое в начале столетия. Редактор журнала "Век" П. И. Вейнберг, известный в обществе своими демократическими воззрениями, опубликовал статью, где иронизировал на темы женской эмансипации. Поводом для этого послужил благотворительный вечер, устроенный пермской интеллигенцией в пользу воскресной школы, где с чтением "Египетских ночей" выступила Евгения Эдуардовна Толмачева - участница радикального кружка, ведшего легальную просветительную работу и связанного с революционным подпольем 60-х годов (и, между прочим-жена статского советника). После чтения, вызвавшего восторг молодежи и возмущение и стариков", Толмачева подлила масла в огонь, произнеся страстную речь об освобождении женщины. Выступление Вейнберга было негативно оценено передовой общественностью. М. Л. Михайлов ответил на него статьей "Безобразный поступок "Века"", послужившей сигналом для отчаянной полемики, в которой приняли участие буквально все петербургские журналы (о чем упоминается в "Преступлении и наказании" Ф. М. Достоевского).

В результате число подписчиков "Века" за короткий срок упало с 5 тысяч до 192 - деталь, красноречиво характеризующая настроения передового русского общества той поры11.

Женский вопрос быстро получил права гражданства в литературе, стал одним из существенных в общественной жизни страны и в известном смысле даже модным, ибо о воспитании и образовании женщин, об их положении в семье и обществе, их трудоустройстве, о пределах личной свободы и самостоятельности писали и спорили все - как сторонники, так и противники женской эмансипации. Самые разные слои русского общества были заинтересованы в том или ином разрешении женского вопроса - органической части происходивших в России буржуазных преобразований. Только пути разрешения предлагались совершенно несхожие, что было в прямой зависимости и в соответствии с отношением к генеральной проблеме эпохи.

Мнение "охранителей" старых порядков весьма колоритно изложено в статье "Эманципация женщины", автором которой был известный ученый, историк М. П. Погодин, редактор-издатель газеты "Русский": "Все иностранные газеты очень пусты; нового, слава богу, только то, что нет ничего нового; войны на зиму не предвидится, и "Русский", вместо пошлых и скучных политических известий, поговорит ныне со своими читателями... о вопросе, который занимает перья досужих фельетонистов петербургских и некоторых несчастных, увлеченных, праздношатающихся - не женщин, а особ женского пола, об их эманципации.

...Что значит слово эманципация? По буквальному переводу с латинского: отпущение на волю. Другие переводят это слово освобождением,- но из-под какого же ига? По смыслу, в котором у пас это слово употребляется, оно значит: допущение до равноправности, предоставление одинаковых прав.

Каких же?

Женщины должны иметь право быть судьями, командиршами полков, профессорами, медиками, депутатами? Так ли? А кто же будет родить детей?"12

Не только Погодина, но и других деятелей российского общества (Льва Толстого, например) беспокоило возможное "профессорство" женщин, пагубное для будущего семьи, когда жена, мать, "разорвавшись на два поприща", сделается "ни павой, ни вороной, ни вороном".

Н. И. Пирогова, убежденного демократа и сторонника женского равноправия, также волновали проблемы деторождения. Но не только они: мало родить, нужно воспитать ребенка. К этому мать должна быть подготовлена новой системой воспитания без различия сословий и пола, ибо цель образования мальчиков и девочек одна - подготовка полезного члена общества. Таким был лейтмотив нашумевшей статьи Пирогова "Вопросы жизни"(1856 г.).

Совсем немногие в России тех лет понимали, что женский вопрос невозможно решить, не затрагивая основ существующего строя, ибо этот вопрос - производный от коренных проблем борьбы с самодержавием и крепостничеством. Поэтому А. И. Герцен, Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов, Д. И. Писарев органично связывали женскую эмансипацию с борьбой против самодержавно-крепостнической системы в целом и тем самым делали значительный шаг вперед в сравнении с западноевропейскими социалистами-утопистами, не предлагавшими реальных путей решения проблемы.

Н. Г. Чернышевский, признавая степень эмансипации женщины естественным мерилом общей эмансипации и связывая ее с главными задачами освободительного движения, "перешагивал" уровень, достигнутый буржуазно-демократической мыслью: по его мнению, женский вопрос не должен быть ограничен рамками привилегированных сословий, в равной мере он должен касаться и трудящихся женщин. Перепечатывая почти полностью в "Современнике" (№ 10 за 1857 г.) статью А. С. Зеленого из "Земледельческой газеты", где автор для смягчения нравов в отношении женщин предлагал создавать школы, Чернышевский, солидаризируясь с ним, прибавлял: "...хотя просвещение есть корень всякого блага, но не всегда оно само по себе уже бывает достаточно для исцеления зла; часто требуются также и другие, более прямые средства...13