Б а т ы р (вскакивает с места). Это черт знает что! Ворота открыты!

М у р а д. Так надо, сынок. Пусть в наш дом входит радость.

Б а т ы р. Ха, радость! Бараны соседские — это тоже радость? Вы не знаете характера черного барана! А я-то знаю и хочу покоя!

М у р а д. Знаю, сынок, знаю и я. Черный баран боднул тебя. Если он еще посмеет бодаться, мы купим его на шашлык. Сядь, сынок. Я тебе скажу приятную новость. Но с одним условием: ты съешь десять блинов.

Б а т ы р. Слышите, дядя? Он хочет сделать из меня обжору. Не могу я съесть столько блинов.

А х м а д. Я помогу тебе, племянник.

Х а л и д а. И я тоже. (Берет блин.)

Б а т ы р (жадно ест блины). Нет, нет, так много помощников мне не надо.

Стенные часы на террасе бьют семь раз.

М у р а д. Как хорошо завтракать в такую раннюю пору!

Б а т ы р. Да что же хорошего? Бараны потопчут цветы! (Самому себе.) Не нервничай, Батыр. Здоровье — прежде всего.

Ахмад пожимает плечами.

Х а л и д а. Сколько я уже говорила соседям, что нельзя держать баранов в городе. Слушать не хотят. Придется еще раз напомнить.

М у р а д. Нет, нет, пусть делают, что хотят. Не надо их обижать. Мы люди одной земли. Вдруг нам придется попросить их о чем-нибудь!

Б а т ы р. Пусть они пасут своих баранов в своем дворе. А мне нужен покой, я нервный.

А х м а д. Слушай, Батыр, я что-то в толк не возьму… Откуда в твоем возрасте нервы? Кем ты станешь и чего ты в жизни хочешь?

Б а т ы р. Я хочу ничего не хотеть.

А х м а д. Как?!

Б а т ы р. Ах, дядя, вы отсталый человек.

Х а л и д а. О боже, опять этот черный баран тут. Как надоело мне каждый день подметать возле ворот.

М у р а д. Ничего, ничего, жена.

Б а т ы р. Если этот черный баран еще раз войдет в наш двор, отец, я зарежу его.

М у р а д (восхищенно). Ну и богатырь у меня сын. Правда, брат? Давайте спокойно попьем чай. (Батыру.) Может, ты сыграешь нам на гитаре?

Б а т ы р. Не хочу. Устал. Вчера целый день с друзьями гуляли. Руки болят. Будет настроение, сыграю. А сейчас скажи свою новость.

М у р а д. Ты не хочешь играть, а я не хочу порадовать тебя новостью.

Б а т ы р. Слушай, отец, не порть мне аппетита.

М у р а д. Вчера состоялось заседание мандатной комиссии…

А х м а д (с иронией). Под твоим председательством, конечно?

М у р а д (взглянув на Ахмада, потом на Батыра). Конечно… И ты зачислен в институт.

Б а т ы р. Подумаешь, новость!

М у р а д (с упреком взглянув на сына). Вот благодарность!

Б а т ы р. Ну зачем эти разговоры, отец? Ведь все знали, что будет так!

М у р а д. Откуда ты-то знал?

Б а т ы р. Разве не ты мой отец? Ха! Ты моя опора, старина. Ты у меня на все сто!

М у р а д. Не болтай. Ты набрал девятнадцать баллов.

Б а т ы р (смеется). Ха! Я набрал девятнадцать баллов!

М у р а д. Честное слово, Батыр, я никого за тебя не просил.

Х а л и д а. И я тоже.

Б а т ы р. Да ведь и без того все знают, что я сын профессора Мансурова.

А х м а д. Вот как оно делается! В институте его фамилия известна… Ему нельзя отказать в приеме. И не отказали.

Б а т ы р. А вы, дядя, догадливый человек. Но учиться в медицинском институте я не собираюсь.

М у р а д. Что за чепуху ты говоришь?

Б а т ы р. Не буду, отец, это точно.

Х а л и д а. Он хочет в консерваторию! Я не против.

Б а т ы р. И в консерваторию не хочу.

Х а л и д а. Почему?

Б а т ы р. Я уже умею играть на гитаре.

М у р а д. Но у тебя нет диплома…

Б а т ы р. А на что он мне? У меня есть машина, дом, гитара, отец, мать, сберегательная книжка. И нет честолюбия. Ну ни капельки. Я уже сказал: «Хочу ничего не хотеть».

М у р а д. Ты пошутил, сынок?

Б а т ы р. Ничуть.

А х м а д. Да, брат. Батыр нуждается, очень нуждается в хорошем воспитании.

Б а т ы р. Я воспитывался. В семье профессора Мансурова. Мне хватит этого воспитания на мою жизнь!