И вот вечер субботы, а я один. Весь бабский список в своем телефоне я давным-давно уже забраковал – даже пытаться не хочется. Просто бездумно сижу на диване в своей гостиной и, казалось бы, в тысячный раз штудирую соцсеть своей сводной сестры. Теперь я, по крайней мере, знаю ее точное место дислокации – юго-запад Китая, город Чэнду. Профиль не закрытый и я могу смотреть из-за кулис на ее жизнь. Только вот, увы, здесь нет ни одного фото с ней, только панды, панды, панды и немного городских достопримечательностей.

Психую, как обычно. Откидываю телефон со злостью и направляюсь в гардероб. К черту эту долбаную девку, к черту мою зацикленность на ней, к черту все! Переодеваюсь поприличнее и вызываю такси. Оттуда, куда я еду, трезвыми не возвращаются. Слава Богам!

Пацанам звонить не собираюсь, иначе опять изведут своими почемучками. Я такой просто так, а не потому, что у меня что-то стряслось. Нет! У меня все зашибись и даже лучше. Будет! Уже совсем, совсем скоро. Если я, конечно, до того момента не сдохну.

Прохожу в клуб без проблем, здесь мне всегда рады. Кто-то бы сказал – золотой мальчик, VIP-персона и не ошибся бы, что уж там. Поднимаюсь на второй этаж и занимаю самую маленькую зону у перил. Делаю заказ, сканирую публику, вижу парочку симпатичных телок, с которыми я бы мог неплохо провести вечер и спустить пар. Веду глазами дальше и неожиданно натыкаюсь на тело. Кирюша, мать его, Евсеев. Сидит в компании каких-то таких же, как и он, прилизанных петушков. И смотрит на меня уж больно подозрительно, а потом, в очевидном отвращении, поджимает губы. Да, Господи ты, Боже мой!

Показываю ему «фак» и отворачиваюсь, отстранённо наблюдая, как симпатичная официантка разливает напиток в мой бокал. С персоналом я обычно не связываюсь, но эта ничего такая, ладненькая и смотрит на меня уж больно красноречиво. Улыбаюсь ей в ответ и прохожусь рукой по ее пятой точке. Зачетная задница!

Поднимаю глаза выше и утыкаюсь в ее бейджик. Да что б тебя!

«Ярослава».

Звездец!

Хотя, нормально. Какая мне разница? Обычное имя. И вообще, мне насрать на него с высокой горы!

– До скольки трудишься, милашка? – спрашиваю я у девчонки, и она вся аж вспыхивает от удовольствия.

– До двух, – наклоняется она ко мне, и я смело заглядываю в ее декольте.

Тут тоже все в порядке и мне бы хоть как-то на все это отреагировать, но по нулям. Не прет. Да что уж там? Даже не шевелится ничего. И я только киваю ей и даю знак, что он свободна. Не завела, сама виновата.

И продолжаю планомерно топить себя в бутылке, оглядывая танцующую толпу усталым и потухшим взглядом, совершенно отчетливо чувствуя, как висок мне ментально просверливает долбанный Кирюша. Спустя еще минут пятнадцать встаю и иду к туалетам. Делаю свои дела и прохожу мыть руки, только вот спокойно это закончить мне не дают. Прилизанный нарисовался.

– Что влюбился, Кирюша? – спрашиваю я его, ловя его пристальный взгляд через зеркало.

– Сомнительно, что тебя вообще кто-то способен полюбить, – хмыкает он и смачно сплевывает на пол, давай мне понять все, что он думает обо мне. Неожиданно, но его несуразный выпад бьет точно в цель, и я непроизвольно ловлю болезненный укол прямо в сердце.

– Сомнительно, что меня это хоть сколько-нибудь волнует, – равнодушно пожимаю я плечами и делаю шаг к выходу. Открываю дверь и выхожу в коридор, а потом получаю контрольный в спину.

– Ну да, куда уж помойному ведру думать о чувствах? Тобой же только попользоваться на разок. Ну знаешь, общественное отхожее место и все такое. Не знаю, выбирай любую ассоциацию, тебе и то, и другое подходит. Форма, цвет, запах, содержание.

Останавливаюсь и замираю. Медленно разворачиваюсь и недоуменно приподнимаю брови.

– А ну-ка извинился. Быстро!

– Ой, – манерно прижимает Евсеев четыре пальца к губам, – прости! Согласен слишком мягонько я по тебе прошелся. Шаболда мелкосортная. Так сойдет?

И я не удержался. Кинулся на него, а он тут же на меня. Кто-то завизжал рядом, кто-то заорал в голос, чтобы позвали охрану. А я же только с удовольствием садиста, бил чертового Кирюшу везде, где придется. Давно мечтал! Он тоже пару раз мне всадил по виску и со всей дури припечатал по печени. Тварь, знает куда бить! И вот уже удары следуют за новыми ударами. Рычу, пока не зажимаю его в углу, чтобы навалять уже как следует. Говнюк, бровь мне расхлестал! Но и я не лох – все морду ему разукрасил, хоть щас на Хэллоуин иди без грима.