Шрифт:
– Да ничего. Я и так знаю о большинстве из них, – засияла девушка.
– Герман, иди! – внезапно отдала приказ Марианна. – Я скоро приду.
– Мама сегодня тоже не в духе, будь аккуратна.
Он легко поднялся, посмотрел на заметивших его и склонивших голову наездников, кивнул и медленно направился к узкой тропе, что терялась в густых древесных папоротниках, над которыми в отдалении возвышался королевский дворец. Как только молодой человек оказался на достаточном расстоянии, Марианна накинулась на Эллу:
– Это он!
– Что?..
– Это же он! Ты про него говорила?!
– Не понимаю, о чём ты! – резко ответила подруга и отвернулась.
– Тот, кто тебе нравится! Из богатой семьи, черные волосы, карие глаза! Это же мой брат!
– На острове полно мужчин с таким описанием.
– Нет, это точно он!
– Если тебе так хочется думать, то...
– Нет, мне не хочется так думать! – Марианна сконфузилась, как будто её затошнило. Она вскочила, поднимая песчаную пыль и, практически вырвав свисток из волос, обхватила его губами. Набрав побольше воздуха, она подула, и неслышный человеческому уху звук полетел во все стороны. В то же мгновение Корд бросился к берегу.
– Марианна, подожди! – крикнула Элла, но поздно.
Левиафан повернул роскошный бок, и рассерженная подруга бойко вскочила на него. Она метнула быстрый взгляд под навес и направила любимца в сторону загонов.
Они нырнули в голубую прохладную воду, и её потоки ободряюще обволокли разгоряченное тело. Девушка прижималась к Корду, сдавливала его бока коленями, подгоняя вперёд и, когда тот ушёл ещё глубже, ослабила хватку. Теперь у неё было две минуты свободы, где не достанет вечно недовольная королева, где можно расслабиться и не думать, что кто-то прочтет мысли по лицу, где была темнеющая, манящая глубина, и где нарушал покой только сильный стук сердца в голове. Марианна увидела сигнальные камни, обозначающие вход в загон. Так быстро? Не успело океанское лоно унять душу, как левиафан выскочил в своём стойле и медленно доплыл до песчаного берега. Над ними нависала высокая крыша, способная сдержать любую бурю, по бокам стояли стены из камней, очерчивая границы обитания Корда, а впереди возвысились широкие ворота, уже открытые, и в них стояла взволнованная Элла.
Марианна спрыгнула с левиафана, грубо сняла с него седло и швырнула в сторону – и так просохнет.
– Давай поговорим? – Старшая наездница ступила внутрь.
– Уже поговорили.
– Да. Ты права. Мне действительно дорог твой брат...
– Дорог?! Ты говорила, что любишь его?!
– Называй это, как хочешь, но стоит мне его увидеть, даже подумать о нём, как поджилки замирают...
– Прекрасно.
– Я понимаю, ты злишься, это нормально.
– Злюсь?! Да мне всё равно! Люби кого хочешь!
– То-то и заметно. Послушай, да подожди ты! – Элла остановила подругу, которая усердно наводила ненужный порядок в стойле. – Он навсегда останется твоим братом...
– Он мне не просто брат!
– Твоим двойняшкой, твоим близком другом! – поспешила добавить девушка. – Но, пожалуйста, не мешай ему выбирать.
– Да кто ему мешает?! Он и не смотрит в твою сторону! – рассмеялась Марианна.
– Ты делаешь мне больно.
– А ты как хотела? Тебе что, парней здесь мало, ты в сторону дворца смотришь?!
– Какое это имеет отношение ко дворцу?
– Да никакого! Я пошла. Меня ждёт великая королева!
Принцесса гордо направилась к воротам, но злой окрик Эллы заставил её вздрогнуть:
– Ну уж простите, Ваше Высочество, я не королевских кровей! Ты ещё сама замуж за него выйди!
Глава 3
Марианна вернулась во дворец поздно вечером. В стрельчатых окнах уже зажглись огни, и сладковатый запах масла, успокаивающий и наводящий сон, пополз по томным коридорам. Здесь было тихо и прохладно, зной отступил, и приятный ветер изредка баловал слабыми порывами. Стражи стало меньше, половина ушла спать, а другая обходила дворец снаружи, и девушка одиноко брела наверх, равнодушно смотря на посеревшие во тьме ступени. А вот и нужный поворот, вот первая морская богиня – Айдила, её волосы, словно огромная змея, обвивают всё тело целиком, а вот вторая – Сцилла, её сестра, она улыбается острыми, как у зверя, клыками, и взгляд безумный, бешеный, а вот и третья... Марианна остановилась напротив скульптуры её роста и долго смотрела на нежный облик девы – молоденькая, едва переставшая быть ребенком, она вступила в то прелестное время, когда все взгляды были обращены только на неё. Эйя – несчастная, скромная, невинно убиенная своей сестрой Сциллой за милые черты.
Дверь покоев тихо отворилась, и принцесса не заметила, как серый дым клубами пополз по коридору. Королева молча наблюдала за дочерью минуту или две, но вскоре трубка опустилась, и женщина кивнула стражнику.
– Её величество королева Анна! – обрушился громовой голос.
Марианна сперва вздрогнула, а потом закатила глаза и прошла мимо остальных богинь, –впрочем, нередко повторявшихся, – чтобы предстать перед матерью в том, в чём провела весь день: рубашка, затянутая широким поясом, недостаточно чистая после дневных развлечений, узкие светлые штаны, аппетитно облегающие стройные ножки, и высокие сапоги с резными дырами для прохлады, на которых всё ещё лежал песок.
– Здравствуй, матушка, – спокойно произнесла дочь.
– Кажется, я не ждала тебя так поздно. Зачем ты пришла?
Анна пытливо всматривалась в лицо гостьи.
– Соскучилась. Не виделись давно.
– Сколько? Неделю? Две? Ах да, кажется, на совместном ужине встречались! – Королева задумчиво уперла мундштук в губы.
– Я вижу, ты здорова, матушка, хороших тебе снов!
Марианна развернулась и даже сделала шаг назад, как в воздухе прогремел не терпящий возражений приказ: