— А вот предположи, я полюбила какого-нибудь школьника… — проговорила Ижи, присаживаясь на обитый черной кожей стул.

— За школьника тебя убьют и без моей помощи, — заметил Кир.

— Срок согласия наступает в шестнадцать!

— Если речь о связи с фангами, то в восемнадцать, — напомнил он, опустив тот факт, что по человеческим меркам именно Ижи стоило защищать от тлетворного влияния взрослых. — Ты отвратительно знаешь законы, я поговорю с Ардом по этому поводу.

— Не нужно! Я знаю законы этого мира.

Кир пожал плечами и в очередной уже раз напомнил себе о том, что тараканы в чужих головах — не его забота.

— Так чего со школьником? — поторопил он.

— Я знаю законы! — с нажимом повторила Ижи. — Моему избраннику восемнадцать лет.

— Правда?

— Исполняется. Скоро.

Кир устремил взор к потолку и тяжело вздохнул: «Вот почему современные Джульетты такие…»

— Какие? — заинтересовалась Ижи.

— Впрочем, во времена Шекспира были ничем не лучше, — закончил Кир во всеуслышание. — Эта хотя бы не травится.

— Кирилл…

— Я что тебе по поводу чтения мыслей сказал?!

— Я не читаю! — даже как-то оскорбилась Ижи. — Я их чувствую и угадываю. И только когда ты думаешь обо мне. Очень нелестно, кстати, думаешь.

— Потому как заслужила! Вот скажи: кто в курсе о твоем ночном рандеву?

— Никто. А разве я должна отчитываться?..

— Обязана! — рявкнул Кир.

— Ты включил человека. А я — фанг, — попыталась спорить она.

— Плевать с телебашни! Досказывай раз пришла.

Ижи вздохнула.

— Знаешь… он мне нравится, я ему — тоже. Но если мы станем встречаться в какой-нибудь подворотне, то можем нажить себе неприятностей.

— Не «можем», — поправил Кир, — а точно наживете. Вернее, уже нажили.

— Вот я и подумала, что когда ты его найдешь…

— Пошли на второй круг? — Кир криво усмехнулся. — Даже не подумаю. Говорила со старшими?

Ижи потупилась.

— Я с тобой говорю, спаситель.

— ЧиСД… — прошептал Кир. И ведь не поспоришь: раз спас, неси теперь ответственность — все честно, все по Экзюпери. И хуже всего то, что как бы Кир ни ворчал, доверие этой девочки ему льстило. Пусть, он отвечал резко, не собирался идти на поводу, но и прогонять не хотел.

— Не так далеки времена, когда за одно подозрение в связи с фангами люди убивали своих, — напомнил он. — У вас тоже практиковалось подобное.

— Очень скоро сошло на нет, — произнесла Ижи, но не так легкомысленно, как ожидал Кир. — Фанги не нападают толпой. Мы вызываем на поединок: один на один. Каждый из нас умеет защищаться. А такие дома, как этот, считаются территорией вне любых конфликтов. Сюда можно прийти, не скрываясь, поговорить…

— А возможно и снять у хозяина угол, — закончил за нее Кир. Насколько он знал, большинство квартир многоэтажки в котором располагалось кафе, хозяин скупил по дешевке. — Знаешь, как подобное называется?.. Сводничество — если мягко. И преступление против расы — для отмороженных на всю голову нацистов и моралистов.

— Но ты ведь не из их числа.

— Здесь очень вкусный чай. Тебя схватили в похожем заведении?

Ижи покачала головой.

— Нет. На улице. Мы… должны были увидеться.

— Ясно.

Ижи протянула ему руку через стол, и Кир посчитал неверным отказываться от прикосновения. Она искала поддержки, ничего более. Маленькая ладошка утопла в его, нежную кожу оцарапали грубые мозоли.

— Нет ничего хуже, чем скрывать от родных, — сказал Кир. — Если они, конечно, действительно таковы.

— Не понимаю, — проронила Ижи.

— Ард для тебя, прежде всего, глава прайда или дядя? — спросил Кир. — Эм… ты же знаешь, что такое «дядя»?

— Брат матери… Разумеется, второе.

— Вот и говорила бы с ним.

Ижи знакомо поджала губы, став очень похожей на этого самого дядю.

— Он… Очень занят: ищет того, кто стоял за моим похищением. Не хочу отвлекать.

— Значит, поставишь перед фактом позднее, когда случится новая беда?

— Да почему же случится?! — воскликнула Ижи, вырвав руку из его пальцев.

— Потому что никогда скрытность никому не приносила добра, только зло. Иногда необратимое.

Она зажмурилась.

— Я подумаю…

— Нет времени на «подумаю», Ижи.

— Я уже сообщила, где и с кем нахожусь, спаситель.

— Слишком громкое слово. С меня Кирилла вполне достаточно, — пробормотал он.

— Хорошо, Кирилл, — ответила она и закрыла глаза ладонями.

— И всегда теперь, уходя, будешь говорить куда именно: Арду, Ки-И-асу, кому угодно еще из своих.

— Непременно, Кирилл…