Рассказ клиента о начале психотерапии

Я попросил нескольких бывших клиентов описать свои переживания в психотерапии и буду несколько раз использовать фрагменты этих рассказов. Имена и материал, по которому можно было бы установить личность клиента, были изменены, кроме того, рассказы были несколько сокращены; в остальном описания остались неизменными. Ниже приведён фрагмент воспоминаний одного мужчины (знающего толк в художественных описаниях) о его первичном интервью:

Вот оно, детка! Вот тот момент, которого ты избегал всю свою чёртову жизнь! Словесная эквилибристика, интеллект, отточенный юмор, диплом Принстонского университета, модная одежда и все книги по психологии, которые я прочёл за последние шесть месяцев, — какой от всего этого теперь толк? Вообще-то, может быть, это и поможет произвести на него впечатление. Ведь поможет? Ненадолго. Он обучен видеть сквозь весь этот джаз. Впервые в своей жизни мне приходится столкнуться с фактом того, что вся эта показуха абсолютно ни к чему меня не приведёт… Этот человек здесь для того, чтобы видеть сквозь всё это дерьмо… и обнаруживать то дерьмо, которое лежит под ним. Я плачу ему, чтобы он снимал всю шелуху, слой за слоем, словно с гигантской луковицы, — болезненно, медленно, по частям, до тех пор, пока он не доберётся… до чего? А это забавно! Чего я боюсь? Там, под всем этим, ничего нет. Я — это просто постановка. Нет ничего. Ничего? Почему это слово здесь так зависло?

Последний год колледжа был единственным временем, когда мне было действительно хорошо. С тех пор всё стало по-другому. Эта утомительная прогулка к получению учёной степени для меня просто не работает. Это скучно, это механично, давление слишком велико, это… «Аспирантура! Ага!..». Как у меня дела? Он этого не показывает, но готов поспорить, что он уже составил для себя правильную картинку. Выпускник Принстона, художник-вундеркинд — я не забыл рассказать ему о том лете, когда у меня была настоящая выставка в галерее? Искусство против науки. Конфликт между двумя стoящими целями. Вот и всё. Разыграй это. Этого мне должно хватить как минимум на три сессии. Человек Возрождения, да Винчи в современном платье. Он разрывается между двумя мирами — искусством и наукой. Хорошо, у меня есть всё, что нужно до конца часа. Я в безопасности. Он уж точно не сможет…

«Дон, расскажите, что вы испытываете, когда рассказываете мне обо всём этом?»

Звук удара. Тишина. Почему я не могу ничего сказать? Почему в комнате вдруг стало так темно? Да ладно тебе, это абсурд. Этот парень — такой же человек, как и я: в очках, галстуке, с бородой, как и я, и он всего лишь задал мне простой стандартный вопрос. Невелика важность. Тогда… почему я не могу составить предложение и дать ему ответ? Отпустить, лучше понизить передачу. Он сказал «испытываете?». Что он, чёрт возьми, имеет в виду? Наверно, он имеет в виду, что я думаю. Я же рассказываю ему, что я думаю! Что ещё ему нужно? Я рассказываю ему, почему я здесь и что меня беспокоит, — я рассказываю ему о себе всё. Он что, не слушает? Минутку, я ещё не рассказал ему про Грейс. Я хотел приберечь это на следующий раз. Ясно, он хочет проблем, а не историю. Пожалуй, я перейду к ним прямо сейчас.

«Дон, послушайте, могу я вас кое о чём попросить? Давайте на минуту перестанем разговаривать, чтобы вы могли установить связь с тем, что происходит в вас прямо сейчас. Не спешите. Когда вы вернётесь, попробуйте немного рассказать мне о том, что обнаружите. Хорошо?»

Вот дерьмо! Я так и думал, что он имеет в виду это… Господи Иисусе, как из этого выпутаться? Что происходит внутри?! Внутри происходит… О. Боже. Мой! Он же не имел в виду это дерьмо? Нет… пожалуйста. Ты не имел в виду этого. Да пошёл ты! Никто не слышит этого, никто! Даже ты! Кроме того, это тривиально и не имеет отношения к делу. Я пришёл сюда с Большими Проблемами. Неспособность принять карьерное решение. Нереализованный потенциал. Экзистенциальный кризис. Проблемы с сексом. Я тут не для того, чтобы разбрызгивать эту чушь из моей головы… Я не буду тратить своё время на тот мусор, о котором сейчас думаю. Почему он ничего не говорит? Он испытывает моё терпение? Давай, испытай меня… Думаю, я могу сказать ему, чтобы он катился к чертям. Ага. Слишком резко. Это не соответствует моему имиджу. Я могу дёрнуть отсюда и не возвращаться. Отлично! Тогда я вернусь ровно к тому, с чего начал, а это уж точно не похоже на победу…

Тебе понадобилось пять лет, чтобы набраться смелости прийти сюда, а когда ты пришёл, он спросил: «Что вы испытываете?» — и ты уже готов собрать вещички и вернуться в свою пустую жизнь и, скорее всего, в конце концов покончить с собой, но не раскрыть правду? Правду. О том, что ты на самом деле жалкий мудак. Ты испуганная, застенчивая, одинокая, слабая, уродливая, отвратительная жопа. Недочеловек. С дипломом Принстона, чтобы сбивать людей с толку. Иногда нас может любить только мать, но на тебя было наплевать даже ей. Боже, что ты за фальшивка! Всё, что ты когда-либо говорил и делал, — всё это лишь для того, чтобы быть Большой Шишкой и не дать людям узнать этого. Не дать им узнать, какой ты на самом деле. Ну ладно, хоть что-то. Возможно, всё плохо, но представь себе, насколько хуже всё могло бы быть, если бы они знали… Разве ты не видишь? Оно того не стоит. Я не могу сказать тебе, что здесь происходит. Возможно, я одинок, но по крайней мере люди разговаривают со мной… Видите, доктор, это то, чего вы не можете понять. Здесь есть риск, и я не шучу. Я говорю это не только вам, но и всем, с кем я когда-либо встречался: если бы вы знали меня — в смысле какой я на самом деле, — если бы вы могли залезть мне в голову и послушать весь этот бред, игра бы тут же закончилась. Навсегда. У меня в этой жизни есть не так много, но, поверьте мне, если бы хоть часть этого дерьма просочилась наружу, я бы потерял даже то немногое. Вы можете мне гарантировать, что оно того стоит? Вы можете мне гарантировать, что хотя бы вы сами не убежите прочь с криками? Нет, думаю, не можете. Никаких гарантий… Боже, какое было бы облегчение, если бы хоть раз в жизни я мог избавиться от этого дерьма. Очень уж долго я носил в себе всё это.

Ведь речь только о нём и больше ни о ком? Могу ли я ему доверять? Интересно, сидит ли он по вечерам со своими приятелями, обмениваясь историями о придурках вроде меня? Нет, он почему-то не похож на того, кто мог бы это сделать… Что я вообще теряю? Разве может стать хуже? Вообще-то, думаю, может. Может стать намного хуже. Как минимум он может подтвердить мои худшие опасения о самом себе. Он может тут же отказаться от меня и отправить к какому-нибудь дружку, который лечит настоящих уродов… Ты ещё не видел таких, как я. И да, чёрт возьми, мне важно, что ты думаешь. В смысле чтo ты подумаешь, если я буду с тобой действительно откровенным. Другие никогда меня не знали. Но ты узнаешь. Боже, надеюсь, я тебе понравлюсь! Надеюсь, что ты захочешь со мной дружить. Надеюсь, что ты найдёшь во мне то, что окажется для тебя ценно. Могу я хотя бы надеяться на это?

«Дон, у меня такое ощущение, что внутри вас сейчас происходит очень много всего. Вы не могли бы поделиться чем-то из этого?»

А этот ублюдок настойчив. Ладно, доктор Б. Твоя взяла. Бог свидетель, надеюсь, ты знаешь, что делаешь, и надеюсь, это не приведёт к взрыву. Господи Иисусе, похоже, всё. Ну, поехали…

3. Проводник тоже готовится

Некоторые характеристики идеального терапевта

Приготовления совершает не только путешественник, но и проводник. Эти приготовления опираются на всю карьеру проводника, на его опыт, образование, навыки и любую мудрость, которую ему удалось накопить. Бывалый проводник знает, что предстоящее путешествие сопряжено с риском для путешественника, а также может таить опасности для проводника. Заработанная пoтом и кровью мудрость говорит о том, что ни один человек, отправляющийся в путешествие, не возвращается из него прежним. С ним всегда происходит трансформация — пусть и тонкая. Путешественник, как и любой другой клиент, берёт проводника в путешествие по неизведанной территории, в котором знания проводника могут помочь, но никогда не будут достаточными, а успех или неудача в конечном счёте зависит от него самого. Итак, проводник стремится подготовиться настолько, насколько это возможно, зная, что никогда не сможет подготовиться настолько, насколько хочется.