Приведённые в данной книге дословные отчёты о работе с клиентами являются результатом педантично расшифрованных видеозаписей семинаров по супервизии, проводимых в швейцарском центре социальной службы, который финансируется государством.

Проект включал в себя четырнадцать интервью с клиентами, которые были отнесены социальной службой к самым сложным случаям. Первоначальная цель семинара состояла в супервизии за работой, уже проводимой там. Мой опыт работы с другими центрами социальной службы показывает, что настоящая подборка материалов по клиентам даёт представление о характерных трудностях, которые испытывает любой город при столкновении с социальными психиатрическими проблемами или, наоборот, о трудностях, которые испытывает любой клиент, нуждающийся в социальной помощи, в любом городе современного западного мира.

Положительное реагирование на применение процессуально-ориентированной парадигмы как со стороны персонала, так и клиентов, несколько приглушило тяжёлые, а подчас и безнадёжные чувства, которые обычно испытывают многие специалисты по психическому здоровью при работе со сложными клиентами, и вдохновило меня на подготовку данной рукописи к печати. В этой книге делается попытка дать читателю представление о методах работы со многими различными видами изменённых и психотических состояний. Недостатком является то, что такое одноуровневое исследование не даёт полного представления о множественных причинах и психологическом развитии отдельного клиента, поскольку его психология претерпевает изменения на протяжении длительных периодов времени. В противовес горизонтальному исследование по вертикали даст материалы для книги совершенно иного типа, к созданию которой в настоящее время приступают мои коллеги.

Данная работа основана на концепциях, разработанных в трудах «Сновидящее тело», «Работа со сновидящим телом», «River’s way», «The Dreambody in Relationships» и «Внутренняя работа co сновидящим телом». Приложение процессуальной теории к непсихотическим состояниям проиллюстрировано фильмом «Введение в процессуально-ориентированную психологию» Грей (Grey, 1987). Предпосылками моей книги можно считать мою работу в качестве психоаналитика в области процессуальной и юнгианской психологии, мои ранние исследования в области физики, мои исследования и практический опыт работы с телом, а также знание теории информации. Более двадцати четырёх лет я занимался частной практикой, работал в различных клиниках и супервизировал лечение сотен психотических пациентов. Меня в особенности интересуют алхимия и даосизм; я верю, что природа с её спонтанными явлениями заключает в себе мудрость правильного подхода к жизни.

Несмотря на впечатляющие во многих случаях результаты процессуальной работы, находятся причины скептического отношения к её применимости. Существуют некоторые проблемы, препятствующие удовлетворительному лечению любого пациента, нуждающегося в помощи — будь то городская психиатрическая клиника или центр социальной службы, — проблемы, которые нелегко сразу же изложить на бумаге и не всегда легко обсуждать.

Прежде всего, то, что вы собираетесь сейчас прочитать, является результатом двадцатилетних исследований и практики. Невозможно с лёгкостью применить то, что изложено на бумаге. Для того чтобы быть в состоянии заниматься процессуальной работой, студент, осваивающий психологию, психиатрию, социальную работу и медицину, должен быть не только хорошо осведомлён в своей профессии, но также должен быть обучен восприятию, дифференциации и методам работы с вербальными и невербальными сигналами. Некоторые студенты способны пройти подобное обучение за пару лет, большинству же, для того чтобы освоить работу с крайними состояниями, потребуется пять лет практики по методикам процессуально-ориентированной парадигмы. Обработка воспринимаемых нами сигналов — сложное и тонкое дело, в которое вовлечена наша психология как на личном, так и на коллективном уровне. Читатели, интересующиеся прочими предпосылками в изучении процессуально-ориентированных сигналов, могут найти их в моих книгах «Работа со сновидящим телом» и «River’s way».

Вторая проблема, возникающая в применении процессуально ориентированной парадигмы, — это необходимость перейти от медицинской модели, имеющей тенденцию обусловливать и сглаживать причины явления, к модели, способной изменяться в процессе оценки происходящего. Подобные изменения обязательно вызовут противодействие со стороны профессионалов, успевших утвердиться в своих правилах и методике лечения. Я могу только приветствовать такое противодействие, ибо, если использовать его конструктивно, оно помогает проверять новые идеи, заставляя их развиваться более полно.

Поэтому я искренне приветствую любую реакцию моих читателей в надежде, что тот, кому эти материалы покажутся по той или иной причине сложными или вызывающими раздражение, поделится своими догадками и соображениями, и это поможет мне усовершенствовать изложение процессуальных концепций, а также обучение им.

Все те, кто профессионально занимаются психическим здоровьем, как мне кажется, сталкиваются со множеством экстремальных ситуаций, которые не удаётся разрешить удовлетворительно. Несмотря на то что мы в состоянии успокоить наших самых трудных клиентов, держать под контролем экстремальные случаи и даже улучшать синдромы, мы только изредка чувствуем, что располагаем моделью или парадигмой, способной оперировать индивидуальностью в целом, а также окружением психотического эпизода или индивидуума, по той или иной причине сделавшегося постоянным клиентом наших клиник и центров социальной службы. Как результат, многие терапевты, психоаналитики, психиатры и психологи частной практики стараются избегать общения с пациентами, находящимися в крайних и пограничных состояниях. Надеюсь доказать моим читателям, что для обнаружения связующих нитей в наиболее полезных элементах нашей теории и практики нам следует сотрудничать.

Трудность заключается не только в обучении и приложении на практике новых идей психологии и психиатрии, но и в том, что при работе с клиентами по процессуально-ориентированному методу принимается во внимание философское представление о том, что эти клиенты могут в какой-то степени характеризовать город, в котором они живут. Подобные представления не всегда вызывают энтузиазм у городских властей. Подобно любой семье, в которой есть «идентифицированный пациент», город сопротивляется и будет продолжать сопротивляться идее о том, что ему, возможно, тоже придётся измениться, чтобы «пациенты» выздоровели. Позицию города можно понять, однако при этом игнорируется любая потенциальная ответственность за возникновение проблем в его коммунальной семье (город подразумевается как участник ситуации — Прим. пер.).

Поэтому, принимая во внимание сложную природу изменений сообщества, происходящих в каждом отдельном случае, с которым сталкивается социальная служба, не следует обольщаться изначальным оптимизмом и кажущейся простотой последующего изложения. Удовлетворительное лечение отдельного клиента, находящегося в крайнем состоянии, обусловливается не только психологией его терапевта и знанием экстремальных состояний сознания, но и психологией города, государства и мира, в котором он живёт.

Я бы посоветовал поставить на рассмотрение эти проблемы, подробно их разобрать и не проявлять наивности в отношении к ним. Работа с неуравновешенными людьми неизбежно затрагивает политику. Процесс индивидуума, нуждающегося в помощи городской больницы, клиники для амбулаторных больных, центра социальной службы или полицейского участка, предполагает изменение в клиенте, дальнейшее исследование изменённых состояний сознания, усовершенствование специального обучения профессионалов в области психического здоровья (что помогло бы справиться с внутренними проблемами каждого из них), а также изменение отношения городских властей и взаимодействия с общественностью.