Первым моим порывом было отправить вслед кого-то с приказом вернуться и забрать свое имущество! Правда, потом я пригляделась получше… и, почему-то, пожалела этот нежданный подарок. Пожалела, правда, своеобразно: подумала, что лучше уж прибить, чтобы он не мучился.

В клетке, наспех сколоченной из досок и найденных тонких бревен, сидел парень. Ну, парень как парень, немного слишком загорелый, немного слишком мускулистый, с характерной прической… Орк, в общем.

Но, неожиданно, в этом сооружении он казался таким жалким, таким замученным, хотя и не просил отпустить, или, наоборот, не ругался, не грозился вырваться и всех убить. Помятый, пришибленный, кажется, даже раненый.

Усилием воли я заставила себя вспомнить, что именно его соплеменники пришли к нам с убийствами и грабежами, и наверняка этот, тихий теперь, орк тоже убивал и грабил. И он бы никого из нас не пощадил!

Но, все же, одно дело — держать пленников, таких, каким был Лекс, просто ограничивая их свободу и наблюдая, как будут себя вести дальше, а другое — вот так вот запереть живое существо в клетке, в которой даже сидеть можно было, только согнувшись.

Впрочем, кто-то из «новеньких» мальчишек уже радостно начал кидать в пленника камешки и комья грязи. Нет, ТАКОГО развлечения мне точно не нужно!

— Отошли! — прикрикнула я так, что камни сами выпали у них из рук. — А то сейчас всем штаны задерем, и крапивой вот здесь, на площади, и всыплем! Я разве разрешала так поступать? А кто здесь хозяйка?!

— Вы, вы, госпожа! — промямлила мелочь, и шмыгнула врассыпную, пока строгая хозяйка не выполнила угрозу.

А я стала присматриваться к «подарочку», ломая голову, что же делать?! Рядом встал Лекс, тоже глядя на клетку с недоумением.

Вдруг снова показались двое детишек, мальчик и девочка. Я пригляделась — дети похожи, наверное, это брат и сестра.

И вдруг девочка заявила:

— А я этого дядю знаю! Он Миколку не дал убить!

— Так-так-так! — удивилась я. — Подойди сюда, девочка! Как тебя зовут?

— Кати… — вдруг застеснялась она, накручивая на палец светлые волосы, а потом спряталась за спиной брата.

— Так, Кати… Лекс, быстро принеси что-нибудь детям — сладости, пирожок — что увидишь! Кати, а кто с тобою? Братик? Как его зовут?

— Так Миколка же! — ответила девочка, удивляясь тупости большой тети. — Его ударить хотели, потому что он двор защищал, а дядя его защитил, отогнал врагов, и сказал, чтобы мы бежали и быстро прятались!

— Да, он прогнал тех, с копьями, а мы тогда тоже убежали! — поддержал девочку брат.

Дядя… я пригляделась снова: молодой орк, не подросток, но вот едва-едва, наверное, успевший повзрослеть. Не страшный, вообще-то, на человека очень похожий, только на очень крупного и мускулистого человека. И даже клычки их отличительные не видны — может, их и нет вовсе? Мне в голову пришло, что это может быть очередной полукровка.

— Берите сладости, очень вкусно! — взяла я из рук подоспевшего Лекса какие-то засахаренные орешки. — Ты очень смелая девочка, Кати, и ты, Миколка! Спасибо, что вы нам рассказали!

И вполголоса сказала уже Лексу:

— Давай достанем парня из этой клетки. Кого-нибудь еще позовем — Василя или Тэйла, и освободим его.

— Освободим? — дико взглянул на меня Лекс. — Нет, нельзя, опасно!

— А у нас знаменитый ошейник есть! — вдруг вспомнила я. — И, кстати, глянь — у него какие-то кандалы на ногах, так что вряд ли что учудит!

— Сейчас мы тебя оттуда вытащим, если не будешь пытаться убежать! — сказала я пленнику на всеобщем. Этот язык был понятен почти всем, и людям, и эльфам, кроме самых ортодоксальных «староверов», которые не хотели осквернять свои уста «простонародной речью». Я надеялась, что и орк, хоть как-то, но меня поймет.

— Слышишь? Останешься жить, если будешь сидеть смирно! — повторила я. И, неожиданно, пленник ответил:

— Да, я понял! Я не буду драться, выпустите меня!

Он говорил, слегка коверкая речь, с гортанным акцентом, но изъяснялся вполне понятно.

Клетку пришлось наполовину сломать, потому что дверцу добрые эльфы закрыли и укрепили намертво, и вытащить орка. Ноги у него действительно были скованы цепью, поэтому не стоило бояться побега или нападения. Лекс снова сходил в дом, теперь — за своим любимым ошейником.

А меня почему-то не особо пугал этот представитель воинственного племени, может, потому, что все еще его жалела. Стоит ли доверять своей интуиции, не заковывать пленника в кандалы по рукам и ногам? Я решила ей довериться, тем более, что надетый на дикаря ошейник транслировал пока только растерянность, страх, который он пытался заглушить и спрятать, и боль, точнее, ощущение, что ему очень плохо.

— Так, скоро у нас закончатся свободные помещения, — сказала себе под нос, объясняя Лексу и Тэйлу, куда нужно проводить парня. Был у нас на задворках небольшой сарай, в котором вполне можно и пожить какое-то время, а уж провести пару дней — без проблем. Окошко там есть, кровать тоже, а еще крепкие запоры, без которых пока не рискну оставить пленника.