– Ты собираешься украсть у Петра ключ с помощью роз? – уточнила Эсмина и велела Уилли выпрямить спину. Та, конечно, ее проигнорировала.

– Мне просто подумалось, что это твой цветок, – рассеянно бросил Ник, ковыряя вилкой кусочек рыбы. В отличие от Уилли колдун одним десертом не ограничился. Эсмина подумала о том, что девочке надо бы тоже питаться правильно, но потом вспомнила, что она сидит за столом с привидением, и в душе засвербело, а на сердце повис камень.

– Говорят, запах розы приятен умершим, поэтому ими убирают у нас могилы, – тем временем протянул Ник, не замечая ее мрачного вида. – Я и подумал, что ты должна любить их аромат. А еще бутон розы олицетворяет символ бесконечности. Меня эти цветы всегда завораживали. Еще читал, что если раскаяться и пролить слезу на красную розу, то в знак того, что твое раскаяние приняли, ее лепестки станут белыми.

– Да… – рассеянно протянула Эсмина. – Сказка для романтиков. А вот еще одна. Кройн говорил, что, когда Принцесса Весна смеется, от ее смеха убегает холод, а земля покрывается розами. Иногда бывает, когда зима задерживается. Тогда надо звать Принцессу Весну, чтобы она рассмеялась. Хватит морочить мне голову! Я ничего не знаю о розах, мне на них наплевать. И я тоже хочу обедать!

– Позже, – отчего-то погрустнел Ник. – Что ты знаешь о «Ночи живых»?

Эта тема была ей куда ближе, чем какие-то розы. Все кланы праздновали «Ночи живых», устраивая их каждое летнее полнолуние.

– Что там с луной? – уточнила Эсмина. Будучи полуденным вампиром, она хуже чувствовала ночное светило, чем другие кровопийцы.

– Полная.

– Хочешь, чтобы я украла у Петра ключи в «Ночь живых»? – догадалась Эсмина. – На самом деле ничего особенного. Обычная пирушка и оргия, как и в любую другую ночь. Просто в эту мы гуляем и развратничаем чуть больше.

«Мы» – она заметила, как Ник вздрогнул при этом слове. Да ей и самой отчего-то стало не по себе.

– Пойдем вместе, – поправил ее колдун.

– Со мной ты кровью делиться не хочешь, а всем остальным решил просто так ее подарить, – съехидничала Эсмина. – На такие праздники со своими жертвами не ходят. В «Ночь живых» угощают хозяева. Да и не представляю, как я туда без приглашения заявлюсь.

– Мы заявимся, – слегка откашлялся Ник. – Уилли, не чавкай.

– Не цепляйся к ребенку, – заревновала Эсмина. – Пусть делает что хочет, она привидение, ей все можно. Что значит «мы заявимся»? Я же только что объяснила, что со своей жертвенной кровью меня в замок не пустят.

– Я и не говорил, что буду «жертвенной кровью», – фыркнул колдун. – Ты меня недооцениваешь. Рядом с тобой сидит чернокнижник первого ранга Ближнего Темного круга. Ритуал превращения в несложную нечисть, например в вампира, я практикую свободно. Не могу похвастаться длительностью образа, но часов на пять меня хватит. Должны успеть.

Слова «первый ранг» и «Ближний Темный круг» Эсмине не понравились, а то, что колдун назвал вампиров «несложной нечистью», и вовсе лишило ее душевного равновесия.

– Хватит! – рявкнула она, напугав Уилли, которая испуганно бросила вилку на стол, подняв на вампиршу огромные голубые глаза.

– Не кричи при ребенке! – тут же взъелся на нее Ник, после чего они, не сговариваясь, одновременно сказали Уилли:

– Иди поиграй на улице, мы скоро выйдем.

– Прости меня, дорогая, – добавила Эсмина, бросив на девочку ласковый взгляд. По крайней мере, она старалась изобразить именно такой. – Я тебе потом что-нибудь куплю, хорошо?

Уилли перевела взгляд с одного лица на другое, медленно кивнула и сползла со стула.

– Не-не? – пробормотала она, указывая на недоеденный блин.

– Да, можешь забрать с собой, – разрешил Ник, и Уилли, свернув жирный блин в трубочку, пошла к двери.

– Только под окнами, чтобы я тебя видела, – крикнула ей Эсмина и, дождавшись кивка, повернулась к Нику.

– Во-первых, это мое привидение, и я решаю, когда ей гулять и где, – сказала она, наставив на колдуна коготь. – Во-вторых, хватит морочить мне голову. Выкладывай, что там у тебя на уме, и в подробностях. Мне слишком много лет, для того чтобы быть терпеливой.

– Я ослышался, или ты пообещала ей что-то купить? – спросил Ник, изображая из себя глухого. – В следующий раз спрашивай меня, прежде чем давать ребенку обещания. Ничего ты ей не купишь.

– И что мне помешает?

Эсмина с трудом сдерживалась, чтобы не поднять колдуна со стула и не приложить к стенке. И плевать, что на них давно смотрели. Они и так привлекали к себе внимание. Высокая черноволосая женщина, бледная как мертвец, и рыжий парень с татуировками Темного, сползающими на шею из-под линии волос на затылке. Этот Доминик Пятый на удивление быстро обрастал. На последней стоянке он распустил косы, обрезал лишнюю длину и подровнял волосы. Если бы не магические знаки, которых за их совместное путешествие стало на его теле явно больше, он бы мало отличался от тех завсегдатаев, что сейчас таращились на парочку из-за стойки.