– Я знаю, тебе удалось вызвать его. Что тебе сказал отец? Кто убил его?

Убил? Что?!

Именно сейчас он был настоящим. Улыбчивый Немо в университете, почтительный и отстраненный на похоронах, вежливый с клиентами… Он всякий раз примерял на себя ту роль и маску, которую от него ожидали. Но именно в этот миг злость, утрата и непонимание в полной мере овладели моим маэстро.

– Немо, никто не убивал Горацио. Он уже давно болел. Думаешь, констебли и врачи упустили что-то?

Он до боли сжал мои запястья, не обратив внимания на мой тихий всхлип.

– Он не мог, Юри. Он не мог оставить меня, не мог умереть вот так!.. – кричал Немо. – Квартира в городе, его вещи, да скупые строчки в завещании. Я ждал другого! Ответов, Юри. Всю жизнь я искренне верил, что я не просто случайный ублюдок, что это Горацио однажды по глупости обрюхатил какую-то девушку. Обоим было стыдно перед обществом, потому меня сначала сдали в приют, а после мой собственный отец усыновил меня, чтобы никто не узнал о том позоре. Я верил в это, иначе зачем я ему? Я жил с этими мыслями, и только они не давали мне впасть в отчаяние. Вера. Мы же с ним были похожи, понимаешь?

Я осторожно высвободила одну руку и коснулась лба моего друга. Да он горячее запретительной метки на надгробии!.. Его ужасно лихорадит, еще немного, и он сам потеряет контроль прямо в центре Фероци. Сколько же он держал все это в себе? Почему не захотел поговорить со мной раньше? Но даже таким я любила его, сломленным, полным гнева и боли.

– Я думал, что если докажу свое родство с Горацио Торрагроссой, то все изменится. Я обрету семью, фамилию, имя, я смогу… – Он осекся и долго смотрел на меня, а затем перевел взгляд на мою вторую руку, которая уже начала синеть из-за его захвата, и резко отстранился.

– Ты запутался. Давай поговорим.

Он покачал головой.

– Нет, Юри. Я не запутался. Я даже выкрал кровь Горацио. В университетской лаборатории я сравнивал ее со своей. И пришел к ужасному открытию…

– К какому? – шепотом спросила я.

– Я никогда не смогу отыскать свою родню. Все, кому дают фамилию Тровато, обречены. Это проклятье. Наша кровь становится грязной, необратимо рушатся былые связи. Даже ты можешь оказаться мне кузиной или даже единокровной сестрой. Этого нам уже не узнать.

– Что, прости? – Я с трудом осознавала брошенные Немо слова. – Ты всерьез считаешь, что мой отец мог поступить так с мамой? Да двое моих братьев старше тебя, что ты такое несешь! Интрижка на стороне? Вот какого ты мнения о моем папе?

– Я уважаю его, Юри, – быстро заверил Немо. – Я лишь показываю, насколько все ужасно со мной и моей фамилией.

– Не заметила я уважения. Ты только что назвал моего отца изменником.

– Прости, я не это имел в виду, – искренне извинился Немо. – Я думал, Горацио расскажет обо мне в завещание или намекнет, где спрятано мое настоящее свидетельство о рождении. Я же не был Тровато изначально, я был кем-то другим, у меня была мама, а этой новой фамилией явно пытались скрыть мое происхождение. Ты тоже знаешь что-то, но не говоришь. Но я выясню это, Юри.

Немо осторожно провел пальцем по бинтам на моей ладони.

– Игнио!

Бинты вспыхнули синим огнем, я вздрогнула от испуга, но пламя не причинил мне вреда, лишь начисто спалило ткань, обнажив еще свежий ожог, который даже отдаленно не напоминал метку падальщика. Это был обычный равносторонний треугольник.

– Так я и думал, – горько усмехнулся мастер и поднял мою ладонь к своим губам. – Анастезе, санацио, кьюро.

Приятный холод коснулся моей раздраженной кожи, и боль тут же прошла.

– Герцог зовет себя врачом, но не знает простых лечащих проклятье заклинаний.

Я в который раз восхитилась неординарными способностями моего Немо. Он маэстро не только юридических наук, он умеет изучать свойства крови, делает открытия, даже познал азы целительства. Какие еще таланты он скрывает за маской скромного преподавателя?

– Ты знаешь, что означает этот символ? – спросила я Немо о своем новом приобретении.

– Да, и это еще одна причина держаться от тебя подальше.

– В каком смысле? Я опасна? – прижала я ладонь к груди. – Что в нем такого?

– Опасна, но лишь для себя. Позволь… – Он протянул мне руку, и я подала ему свою. – Вот тут, – показал он пальцем на одну из вершин треугольника, – Горацио. Он умер, и теперь его тайна перешла к тебе.

Немо медленно провел по линии к следующей вершине, я же думала только о том, как приятны его прикосновения, а не о том, что стала носителем чужого секрета, которым сама не владею.

– А кто третий?