Сразу за ториями расположился небольшой храм с внушительным каменным алтарем, который охраняют такие же каменные лисы. Раньше они были раскрашены в бело-красные оттенки, но здесь краска тоже частично слезла, обнажив серый безжизненный камень на выступающих поверхностях.

Взойдя на горку, Лили застыла от неожиданности – прямо так, сжимая бумажный пакет в руках. Над алтарем склонилась Мичи, одетая в синее кимоно. Сложив руки в молитве и блаженно прикрыв глаза, она едва заметно шевелила губами. Лили стало неловко – девушка не ожидала, что в этот ранний час кто-то еще придет чествовать Инари. Ей захотелось уйти, как можно скорее скрыться, чтобы вновь не встречаться с внимательным и глубоким взглядом темных глаз Мичи.

Под подошвами громко захрустел щебень, заставляя Лили вздрогнуть от непроизвольного шума. Мичи перестала шептать, уронила ладони на колени и, подняв голову, обернулась в сторону Лили.

– А, это ты, Рокэ-сан? – проговорила Мичи сладким, бархатным голосом. – Тоже пришла к Инари?

Лили лишь кивнула, вмиг залившись краской. На ум невольно пришел вчерашний вечер – когда Мацумура ушел, они с Мичи остались вдвоем, причем у той явно был какой-то к Лили разговор. Они говорили недолго, но то гнетущее впечатление, которое произвел на Лили разговор, останется теперь с ней надолго.

– Знаешь, зачем я тебя пригласила на эту вечеринку? – спросила она тогда.

– Ну?

– Чтобы ты перетянула на себя внимание Араи. Мы уже давно между собой знакомы, поэтому в нашей компании Араи было сложно отвлечь от Аюми-чан, но ты – новое лицо – отлично вписалась. Он тебя уже звал в клуб оммедо?

– Да, звал. Неужели ты так хорошо его знаешь? – спросила Лили.

– Достаточно, чтобы понять, что он за человек, – спокойно поведала Мичи. – Раньше я состояла в этом клубе, но ушла. Советую тебе не лезть в это болото. Они там совсем… того.

– В каком смысле?

– Ну, у них есть какая-то вера в «запечатывание» духов, которые сохраняются внутри предмета или живого организма. Подробностей я не знаю, но их вера в это «запечатывание» начинает приобретать пугающие масштабы. Слышала, как они пытались вселить юрэй в пойманную крысу – представляешь, что бы началось, если бы у них получилось? Крысу пришлось выкрасть, не хватало еще, чтобы она прямо у них в кабинете сдохла.

Разговор становился все более странным, и в какой-то момент Лили даже забыла о том, что они сидят в кафе и разговаривают о духах и крысах так спокойно, словно все это существовало в реальности. Мичи открыто насмехалась над глупостью оккультистов, считая все их эксперименты бесполезной тратой драгоценных ресурсов. Лили так и не удалось выяснить, какие ресурсы Мичи подразумевала под «драгоценными».

Внезапно она перевела тему:

– Мне сказали, что у тебя с семьей проблемы. Расскажешь?

Лили вздрогнула, прямо как сейчас, и покраснела от стыда и досады. Не стоило рассказывать о своих проблемах этому Мацумуре! Только лишнюю суматоху поднял, идиот.

– Не уверена, что готова делиться этим второй раз, – сухо сказала Лили. – Об этом только Мацумура знает, и то из-за нелепой случайности. Он тебе рассказал?

– Ну… намекнул перед уходом. Ты можешь поделиться со мной, я не только хороший слушатель, но и советчик.

– Прости, советы мне не очень-то нужны.

Рука Мичи мягко обхватила лежащую на столе ладонь Лили.

– Я знаю, – сказала Хамада, сверкая темными, почти черными глазами. – Тебе нужна помощь.

И вот сейчас, когда они только-только расстались, судьба сводит их вновь. Да не в случайном месте, а в храме богини! Вся гамма разнообразных чувств, приятных и неприятных осознаний одним махом обрушилась на Лили. Она попыталась сморгнуть подступившие слезы. Эта встреча вдруг показалась ей такой значимой, такой важной именно сейчас и именно потому, что Мичи несла с собой приятную ауру надежности и стабильности – то есть излучала то, к чему Лили и стремилась всем сердцем.

Она сделала несколько робких шагов по направлению к алтарю, затем, подойдя к Мичи вплотную, упала на колени рядом. Мичи следила за ее действиями с удовлетворенной полуулыбкой – как будто знала, что Лили придет сюда так рано, и специально ждала ее здесь.

– Просто не понимаю, – сорвалось у Лили с языка прежде, чем она успела подумать, – не понимаю, почему при всей нашей набожности и вере Инари не хочет помогать нам? Есть ли хоть какой-то смысл в том, что мы так активно молимся и приносим кицунэ подношения?

– Ты пришла сюда, чтобы спросить у нее об этом? – тихо спросила Мичи.

– Я не… я не знаю, зачем я сюда пришла. Увидев тебя, я хотела развернуться и уйти.

– А если бы меня здесь не было? Ты бы ушла?

Ее тон действовал на нервы – Мичи точно била в цель словами, лишая возможности как-то защититься или придумать оборонительное слово. Лили склонила голову к коленям, позволяя рыжим волосам свободно спадать на лицо и грудь.

– Я не знаю! – воскликнула она, сжимая руки в кулаки. – Я хотела прийти, чтобы помолиться. Я всегда молюсь Инари по воскресеньям, но сегодня я впервые ощутила бесполезность своих действий. Я пришла сюда, чтобы окончательно убедиться в том, что чувствую.