Отец, наконец, выбрался из туалета, выключая свет. Валера довел мать до двери, хватая сапоги. Повернувшись, он не нашел в поле зрения отца.

– Пап?! – позвал он.

– Я тут, - отозвался тот из кухни. – Водички попью. Сам понимаешь, горло пересохло.

«Да чтоб тебя», - выругался мысленно Валера.

– А где Полина? – спросила мать смотря на сына с зажатым в руке сапогом.

– На работе. Давай ногу, - приказал он.

Мать чуть не прослезилась, подавая ногу.

– Только осторожно, - предупредила она, - там голеностоп узкий, не сходится до конца.

Валера остервенело дергал замок, пытаясь застегнуть.

– Ай, - взвизгнула мать, - больно.

Валера оставил в покое первую ногу и взялся за вторую.

– Да где тут свет включается, - сетовал отец из темной кухни.

Валера вздохнул, чувствуя, как из подмышки вниз стекает капля пота. Он бросил полуобутую мать и побежал на помощь к отцу. Включил, налил в стакан воды из графина, всунул в руку отцу так, что часть плеснулась на куртку.

– М-да, - разглядывал отец расползающееся пятно.

Валера схватил полотенце и впитал какую-то часть влаги туда, потом бросил его рядом с мойкой и побежал к матери. Та даже не притронулась к сапогу, ожидая, что сын закончит начатое. Мужчина закатил глаза и припал на одно колено, застегивая второй сапог.

– Напился, - отчитался отец, выходя из кухни.

– Облился?! – покачала головой мать. – Вот вечно у тебя так. Сын единственный раз в ресторан позвал, а ты в таком виде.

– Да я, - хотел было оправдаться отец.

– Ой, - махнула рукой Антонина Семеновна, - глаза б мои тебя не видели.

– Могу помочь, - выставил вперед указательный и средний палец мужчина.

– Обувайся уже, шутник, - приказала мать, кивая на ботинки.

Отец, кряхтя, всунул ногу в правый и осмотрелся. Ботинки были новые, недавно купленные и требовали усилий, чтобы их надеть.

– Ложка есть? – поинтересовался он у Валеры, который успел закончить с матерью.

Тот вновь опустился на колено теперь уже перед отцом, вставляя свой палец за его пяткой, чтобы быстрее проскочило

– Дави, - разрешил он и еле стерпел, когда боль пронзила его палец. Потянув за кольцо позади, он закрыл замок и приготовился ко второму этапу. Ложка-то была, но искать ее времени не было, потому Валера решил обойтись тем, что есть.

– Видишь, какого мальчика я воспитала, - чуть не прослезилась мать, наблюдая, как Валера активно помогает отцу.

– Ты? – переспросил Анатолий, но она пропустила его замечание мимо ушей.

– Старость уважает, понимает, как тяжело нагибаться нам, видишь, какой молодец! – нахваливала мать сына.

– Все, - поднялся тот, чувствуя, как пот спускается по лбу. Он вытер ладонью лишнюю влагу и открыл дверь, намереваясь выйти.

– Давай, - кивнул он отцу, чтобы тот переступил первым порог.

Отец сделал шаг, но тут же был втянут назад в квартиру, и дверь закрылась, чуть не ударив его по лицу.

– Что такое? – удивленно воззрился он на сына, который быстро-быстро моргал.

Валера вовремя успел заметить Полину, которая, как раз, вернулась с работы и открывала ключом дверь. Стоя спиной, она не видела соседей, впрочем, как и отец ее, который смотрел себе под ноги. А вот Валера, которого в любой момент могли уличить, был на страже, все его чувства мгновенно усилились, будто от этого зависела его жизнь.

– Банки все же уберу, - он быстро разулся, уверенный, что за эти несколько секунд, пока он переместит закрутки на кухню, в подъезде будет пусто и путь станет свободен. Он и сам не понимал, почему нельзя просто взять и рассказать. Но его так внезапно застали врасплох, что обдумать дальнейшие действия как следует, он не смог, а потом завтрался настолько, что назад дороги не было.

– Все, - вернулся он к родителям вновь. – Теперь точно пошли.

Он взялся за ручку, немного приоткрыв дверь. Напротив никого не было, тогда он толкнул ее резко, чувствуя, что сносит какую-то преграду. Послышался мат, и тело, попавшее под его шальную руку, упало. Валеру обдало жаром.

– Что это? – всплеснула руками мать, выглядывая из квартиры.

«Это мой самый страшный кошмар», - хотел ответить Валера, смотря как Маринка, приложив руку к носу и корчась от боли, потирает спину.

«За какие грехи мне послана эта женщина?», - думал Валера, помогая ей подняться.

– Валерочка, кто это? – рассматривала мать неизвестную гостью.

Ему хотелось сказать, что никто, но Марина так просто не отстанет. Надо же иметь такую чуйку, чтобы припереться снова в неподходящий момент, будто здесь намазано чем.