– За здоровье, - вновь вернулась к тосту мать.
– Жаль, когда в таком возрасте болеют, - сделала она намек, что все знает о Полине.

Тонечка и Маринка намека не поняли, но выпили и за здоровье. Мало ли у кого какие проблемы.

– Вы надолго? – поинтересовалась Маринка. Накладывая картошку в пустую тарелку.

– Завтра обратно, - отозвалась мать.

– Хороши помидоры, - крякнул отец, оставляя на тарелке кожуру.

– Мои? – спросила мать у Тонечки.

– Мои, - ответила Тонечка.

– Надо же, - вскинула мать брови, проткнув помидор и испробовав его на вкус, - вкусно.

Тонечка не понимала, что это комплимент или издевка.

– Научилась все-таки, - по-своему хвалила Антонина Семеновна.

– Да я как-то давно умела, - не понимала ничего Тонечка.

– Сестра, - повернулась в ней Маринка. – Есть еще вино?

Тонечка встала и направилась в комнату, а за ней вышел Валера.

– Извини, понимаю, что все так неожиданно, как снег на голову.

– Да ничего, нормально.

– Точно? Я не звал их, Тонь, - он положил ей руки на плечи. Родителей любил, но поставили же в неудобное положение, что приходилось выкручиваться. Он обязательно расскажет им все потом, съедет отсюда, устаканится в жизни. Ну как объяснить, кто такая Поля и почему он здесь живет?

– Гости ждут, - достала она из серванта припасенную бутылку, - пойдем, - улыбнулась мужчине.

– Тонь, - опять обратился он к ней. – Переночуют здесь, ничего?

– Конечно, - показала та всем своим видом, что не против.

– А мальчик где? – спросила Антонина Марину, когда они остались втроем. – Она внезапно вспомнила о ребенке.

– Так это, - пыталась выкрутиться Маринка, не понимая вообще, о каком мальчике речь.

– У отца, наверное, - пришел на помощь Анатолий.

– Во-во, точно, - ткнула она пальцем в мужчину. – У отца. Только вы у Полинки ничего не спрашивайте, больная тема это, - предупредила она их, и мать покачала головой.

Валера проделал со второй бутылкой те же манипуляции, и собравшиеся снова подняли стаканы.

– Ооо, - протянула Маринка, глядя на часы, - пора мне. Хорошо посидели, да, зятек, - впечатала она ему кулак в плечо, отчего тот сжался внутри от резкой боли. Попала же в нерв! – До свиданья, мама и папа Валеры, - прощалась она, расплываясь в улыбке. – Как-нибудь еще посидим.

– Обязательно, - кивнула Антонина Семеновна.

– Я провожу, - встала Тонечка.

– Да меня Валера проводит, - успокоила ее Маринка, усаживая назад.

– Без проблем, - сделал тот вид, что ничего не произошло, хотя оставшиеся участники за столом напряглись.

– Гони бабло, - скинула Маринка маску около входа, и, получив честно заработанное, всунула в задний карман джинс. Она потрепала мужчину по щеке. – Звони, если понадоблюсь, - и вышла из квартиры, что-то напевая себе под нос.

– И хлеб сама печешь? – удивлялась мать, разглядывая хлебобулочное изделие.

– Нам завтра на работу, - попытался найти предлог Валера, чтобы увести родителей в спальню.

– В субботу? – не поняла мать.

Он замешкался. Черт, еще и суббота.

– Суббота, - повторил он машинально.

– Видишь, Толя, как сын работает, что не знает отдыха и продыха. Не то, что ты.

Анатолий выпятил губу и пожал плечами.

– Хорошие помидоры, - подначивал он жену, понимая, что она будет злиться его словам.

– Замечательные! – ответила она, глядя в упор на мужа.

– Помогу убрать, - Валера впервые за все время взял со стола посуду и донес ее до раковины. Тонечка следила, как мужчина собирает тарелки и спохватилась.

– Да я сама.

– Ничего-ничего, - остановил ее Валера, - сиди.

Тонечка восприняла это как проявление галантности и уважения, мать, как заботу о невесте и показ добродетели, отец ничего не воспринял, он грустно смотрел на пустой стакан и мечтал о продолжении, но спросить было как-то неудобно. Валера же стремился как можно быстрее закончить собрание и разойтись по комнатам.

– Я постелю, - спохватилась она, понимая, что гостям нужно сменить пользованное белье на чистое.

– Слушай, - зашептала Валере мать, когда Тонечка покинула кухню. – То ли у меня что-то с головой, то ли она какая-то другая.