??????????????????????????

– Не беспокойся, сын, я не слепой. Характер за версту видно. Но в этом же смысл, разве нет? Без него тебе было бы скучно.

Его правда. Этим и взяла.

– Другое расскажи. Как там мой внук? Что говорят врачи, какой срок?

– Я ничего не знаю толком, - качаю головой.
– Она сама не знает. Нам только предстоит поехать и все узнать.

– Не тяните. Если нужна машина, говори, отвезем. Я лично отвезу. На всякий случай.

– Я скажу. Поговорю с ней, когда проснется, и скажу. И да, пап...

Я подхожу и крепко обнимаю его.

– Спасибо. За все. Ты мой супермен.

– Какая прелесть, - слышу сонный голос мамы за спиной.

Она ставит кружку на стол, подходит к нам, обнимает нас обоих.

– Я чего-то не знаю? По поводу чего обнимашки?

– Да, сладкая, не знаешь. Марк, скажи же, не томи, - веселится отец, и мама бросает настороженный взгляд на него.

Я же смотрю на папу и качаю головой. А может не надо сейчас, вот так? Но он меня опережает.

– Ну раз ты не хочешь, я скажу. Родная. Счастливый день настал. Ты станешь бабушкой!

Маму, кажется, слегка повело. Я подхватил ее под локоть и удержал на ногах.

– Папа, - шикнул на него, но он веселился и не проникся тем, как мама побледнела.

– Это она от счастья, сына, не бойся. Не осознает еще.

Я бросаю полный сомнений взгляд на маму, а затем помогаю ей присесть. Папа подходит, присаживается рядом и уверенно говорит.

– Говорю тебе, сын. Не осознает. Я ей сейчас объясню, смотри. Фокус будет.

Качаю головой. Он добить ее решил, бедняжку?

– Маргарита, в нашем доме снова затопают маленькие ножки. Ребенок, малыш, будет агукать тебе и улыбаться беззубой улыбкой, потому что ты, моя красивая молодая жена, будешь его светлым ангелом на земле - его любимой бабушкой, которая будет его баловать, любить и лелеять, пока эти бестолковые родители будут читать современные книги о воспитании детей и спорить с нами, как нужно детей кормить и подмывать. Он или она будут кушать твою кашку по утрам и слюнявить твою щеку самыми искренними поцелуями чистой и светлой детской любви.

Я так заслушался отца, что не заметил, как у мамы по щекам потекли слезы.

– Боже, счастье какое, - выдала она наконец, и я окончательно обомлел.

– Я же говорил, будет фокус, - негромко шепнул мне отец и сжал мамину руку.
– Не плачь, сокровище мое. У нас столько радости впереди.

– Ох, Марк, расскажи мне все! Когда вы узнали, как вообще, как Катино самочувствие? Ей нужна помощь, витамины? Кушать же надо хорошо! Так, - она поднимается на ноги, не став слушать ответы.
– Я булочки с корицей испеку к завтраку. Нет, стоп, у корицы сильный запах. Что, если у нее токсикоз? Марк, у Кати есть токсикоз?!

– Что такое токсикоз?
– спрашиваю растерянно и ловлю укоризненный взгляд мамы.

– Мы тебя совсем не подготовили.

– Стать отцом в 20? Ну да, каюсь, грешен. Не рассчитывал.

– Да ничего, втянешься, - машет в мою сторону рукой легкомысленно.
– Я же втянулась. Смотри, родится такой сладкий пирожочек, как ты сам, тебя потом от Кати не оттащишь за уши...

– Мам, тпрууу, ты меня пугаешь.

Папа сидит и тихо хохочет, наблюдая за нами. Активировал ее и ржет теперь. Я показываю ему кулак исподтишка.

А мама поворачивается к папе и довольно улыбается.

– Это же если мальчик будет, у нас может быть третий мини ты!

– Я рассчитываю на это, - смеется папа.
– Что ксерокс работает исправно.

– Так, все, я сваливаю, - поднимаю руки вверх, словно капитулирую.

Эти двое уже не со мной, они где-то друг в друге, судя по взглядам.

Я возвращаюсь в комнату и первое, что вижу, это сидящая на кровати бледная Катя.

– Как ты, малыш?
– подхожу к ней, присаживаясь на пол рядом.
– Ничего не болит?

– Нет, - качает головой.
– Сон снился дурацкий, проснулась, захотела пить.

– Держи, - протягиваю стакан с водой, который набрал для нее.

Катя пьет, а я внимательным взглядом сканирую ее. Мне кажется, что она похудела. И слова мамы о хорошем питании начинают играть новыми красками.

– Я сказал родителям о...
– не договариваю, кладу руку на ее живот.

Она замирает и внимательно смотрит на меня.

– И, в общем, готовься и не обижайся. Там какой-то форменный психоз и столько счастья, что мне даже страшно.