– Возможно, - возразил регент. Встав, он навис над соэром, скрестив руки на груди. Напряжённое лицо свидетельствовало о крайней степени взволнованности.
– Я пришёл сам, баронет, этого достаточно. Не упрямьтесь и поставьте подпись. Вы хорошо выполнили работу, нашли преступника. Приношу извинения за те ... хмм... неудобства, которые вам пришлось претерпеть. У меня не было выбора. Но, согласитесь, вы могли бы умереть, но живы. И это не случайность.

Брагоньер хмурился и молчал. Герцог прав, ему ничто не мешало приказать убить прямо в том кабинете или подослать убийц после. Смерть измученного пытками человека не вызвала бы подозрений.

– Верность - самый дорогой товар, - продолжал убеждать регент. Он не привык уговаривать, но тут наступил на горло принципам. Человек, подобный Брагоньеру, стоит душевных неудобств, такими не разбрасываются.
– Я не хотел бы казнить вас, слишком расточительно. Нам обоим выгодна ваша жизнь. Согласитесь, благо страны выше личной неприязни. С вашей стороны, я её к вам не испытываю. Подумайте, второй раз предлагать не стану. Вспомните о госпоже ли Тэр, о тёмных, которых ещё достаточно в Тордехеше.

– И вы не боитесь?
– хрипло рассмеялся соэр.
– Я ведь слишком много знаю.

– Нет, - не раздумывая, ответил герцог.
– Такие, как вы, не предают. Поэтому и живы.

Устав ждать, регент подошёл к двери и велел принести письменный прибор. Потом, когда дверь закрылась, равнодушно поинтересовался:

– Сколько?

Брагоньер побагровел от гнева. Захотелось немедленно указать герцогу на дверь. Он полагал, будто совесть можно заглушить звоном монет!

– Вы меня не так поняли, - улыбнувшись одними губами, покачал головой регент.
– И не нервничайте так, баронет, вам вредно. Речь о стоимости лечения. Я его оплачу.

– Благодарю, но у меня достаточно средств, ваша светлость, - сквозь зубы процедил соэр.
– И от вашего щедрого предложения я отказываюсь.

– Вы его примите, - с нажимом возразил герцог, блеснув глазами, - и ещё спасибо потом, когда одумаетесь, скажете.

– Как вы надоели мне со своей гордостью!
– в сердцах добавил он, потерев виски. Вы не нарушали присяги, вы служите королю. Какому, неважно, главное - государство. И в этом наши интересы сходятся.
– Я не предлагаю продавать честь, вы служите Тордехешу, демоновы потроха! Поэтому прекращайте ломаться, словно девочка на выданье, и подписывайте.

В дверь постучали, и один из охранников принёс чернильный прибор. Герцог приказал поставить его на прикроватный столик и протянул перо Брагоньеру.

– Подписывайте. Это приказ. Вы до сих пор служите под моим началом и обязаны подчиняться.

Соэр неохотно принял из рук регента перо и бегло пробежал глазами указ. Герцог не шутил, он действительно назначал Брагоньера Королевским прокурором.

– Власть меняется, честь остаётся, - философски заметил регент и устало покосился на окно.

Соэр сначала хотел свернуть указ, но потом раздумал. Герцог в кое в чём прав, если бы хотел, давно отправил на тот свет. Вместо этого же уговаривал принять повышение.

– Я подпишу, если вы объясните, в чём ваша выгода, ваша светлость. Верность взамен на откровенность.

– Всё просто, - со вздохом облегчения пожал плечами регент и вновь устроился в кресле.
– Я давно вас знаю, а для укрепления власти нужны надёжные люди. Я предпочитаю одаривать милостями за дела, а не лживые слова. Обида проходит, баронет, вы тоже успокоитесь. Раз уж вы настаиваете на честности, ответьте сами, разве не приняли бы вы эту должность три месяца назад?

– Принял.

– Так что изменилось? Всего-то подпись монарха.

Скрепя сердце, Брагоньер взялся за перо. Трижды касался им бумаги и всё никак не мог подписать. Наконец, чернила оставили след на нужной строке, и соэр, прикрыв глаза, откинулся на подушки. Он чувствовал себя опустошённым и уже сожалел о проявленном малодушии.

– Я этого не забуду, - обещал герцог и проворно забрал перо и бумагу из ослабевших рук.
– Выздоравливайте. К сожалению, вряд ли вы поспеете к коронации, но уж Зимний бал-то почтите своим присутствием. Я попрошу мэтра Олиоха заглянуть. Здоровье Королевского прокурора - дело государственной важности.

Соэр сумрачно кивнул и с неохотой сначала пожал, а потом поцеловал протянутую руку. По губам герцога скользнула довольная улыбка: упрямец признал его королём.

– Удачи и процветания вам и очаровательной госпоже ли Тэр. Надеюсь, наша беседа вас не слишком утомила. Как оправитесь, жду для доклада. Полагаю, вам найдётся, что рассказать. И утаивать ничего не придётся, - не удержался от смешка регент.

Брагоньер кивнул и осторожно поинтересовался:

– Вы насчёт заговора, ваша светлость?