— И то, что вы знаете, что такое «Матрица», тоже говорит о многом. Вам известен мой предыдущий мир, да? Вернее… если бы вы не знали о его существовании, то не знали бы, откуда мы тут у вас появляемся.

Хантер решил в этот раз промолчать, ответив одной из своих самодовольных ухмылочек, которые, как и все его слова, ничего в сущности не объясняли и не меняли.

— У тебя появится возможность проверить все свои догадки на этот счёт, причём в самое ближайшее время. Мне просто не хочется тебя расстраивать касательного твоих не озвученных надежд, Мия. Нет, ты не «проснёшься». И ты не вернёшься туда, откуда так самозабвенно до этого пыталась сбежать. Хотя бы потому, что я тебя нашёл раньше… И я теперь сделаю всё, что в моих возможностях и власти, чтобы ты уже никогда и никуда не вернулась. Как и не попыталась сбежать от меня здесь. Теперь ты моя, Мия. Вся моя. И я обещаю…

Он вдруг поддался вперёд, приближаясь к лицу девушки своим вроде бы и красивым, но с тем же и ужасающе жутким из-за дурацкого грима лицом, который сейчас напоминал запёкшуюся красную кровь. И, да. Она слышала всё тот же исходящий от него запах — чистый мужской и, в каком-то смысле, едкий запах, которым она успела пропахнуть сама после того, как он об неё потёрся и «поцеловал».

Хотя Мия и не могла сказать наверняка, что же в нём пугало больше всего. Скрытый в его огромном теле физический потенциал, или что-то пострашнее этой самой физической силы? И это не говоря про его взгляд и глаза неестественного цвета, которые буквально заглядывали тебе в душу и сканировали её до самого нутра.

— Ты скоро и сама уже не будешь думать о том, куда и как отсюда сбежать. В особенности от меня.

Понять, что это прямая угроза, а не ласковое предупреждение, не составило вообще никакого труда. Кроме одного незначительного факта. Зачем ему выносить подобный ультиматум неизвестной ему девушке и для чего конкретно её запугивать? Обычно так говорят тем, кого действительно пытаются уже довольно долгое время привязать к короткому поводку, после чего укоротить данный поводок до максимального минимума.

Разве что Хантера Мия видела впервые в своей жизни, поэтому и не имела никакого понятия — ни что у него на самом деле было на уме, ни какие истинные причины побудили его на столь странное решение. Если только не брать во внимание тот факт, что он являлся полным психом, а у психов всегда мозги работают не так, как у нормальных людей.

Хотя… откуда ей вообще знать, что за люди населяли этот мир, чем привыкли тут заниматься в своей повседневной жизни и какие цели преследовали? И чем ближе они подъезжали к центральной башне Остиума, тем меньше ей хотелось вообще что-либо из этого узнавать. А то, что они ехали именно к ней, у неё не осталось ни единого сомнения.

Когда основание башни вытеснило своими границами прочие границы городских кварталов и улиц, растянувшись перед шокированным взором Мии в бесконечную чёрную стену с хаотичным барельефом из громоздких террас, балконов и разнокалиберных окон, девушка практически успела позабыть обо всём, что с ней уже успело произойти за последний час. Точнее, новая порция (или доза) из ирреальной действительности перекрыла собой все предыдущие катастрофы, психологические стрессы и иже с ними.

Наверное, ей до последнего хотелось верить, что всё это неправда. Что ещё чуть-чуть и совсем немного, и она проснётся, а этот жутко прекрасный кошмар бесследно растает в памяти вместе со всеми предыдущими снами. И желательно без возможности вспоминать о нём время от времени.

Но броневик Хантера уже сбавлял скорость, перед тем как окончательно остановиться у одного из многочисленных входов в башню. И, судя по его виду, самому, что ни на есть, парадному и вычурному, во всех смыслах данного слова, — это был вход в ту часть башни, куда мог попасть далеко не каждый желающий. Как и войти в огромные двери из чёрного стекла и хромированного (тоже чёрного) металла, которые, в свою очередь, были украшены массивным портиком с квадратными колоннами из чёрного глянцевого мрамора и парочкой (кажется чугунных) статуй всё тех же большущих языческих богов. При этом, и колонны, и статуи подпирали собой на удивление пропорциональный и идеально симметричный треугольный фронтон.

Про вооружённую до зубов охрану в немного отличительной чёрной форме и масках у данного входа, наверное, можно было и не говорить. Как и о том факте, что никто из этих «гвардейцев» при выходе мистера Хантера (всё в том же нелепом костюмированном прикиде а-ля Милдред Рэдчет) из бронированного джипа практически не шелохнулся и не начал требовать у столь важного «гостя» каких-либо действий или документов для идентификации личности.

К слову, Хантер не сразу рванул к впечатляющим дверям чудо-башни, немного задержавшись рядом с открытой дверцей джипа и дождавшись, когда Мия самостоятельно вылезет из салона без чьей-либо помощи. Но если бы эта помощь ей вдруг и понадобилась, её бы оказали девушке незамедлительно в ту же секунду. И, скорей всего, это бы сделал один из вооружённых охранников Джокера, сопровождавший их на одном из военных мотоциклов в общем кортеже. Тем более, что несколько телохранителей успели к этому времени слезть со своих железных скакунов и оцепить защитным периметром практически всё расстояние, ведущее от броневика к парадному входу башни.

Если у Мии и возникали до этого хоть какие-то нелепые мысли с безумными идеями о возможном побеге, то при выходе из машины от них не осталось даже кучки тлеющего пепла.

— С возвращением, мистер Хантер. Как ваша поездка к южным «вратам» Остиума? Удачная на этот раз?

У самого входа в невероятно огромный вестибюль (больше схожий по своим размерам на космический ангар для межзвёздного шатла) их встретил пожилой швейцар в необычной тёмно-антрацитовой форме с золотыми нашивками и кантом. Немолодой и уже полностью седой мужчина с неподдельной искренностью улыбнулся, тут же приложив кончики пальцев правой руки в белоснежной лайковой перчатке к козырьку нестандартной фуражки.