Птенцы переглянулись, их лица несколько потеплели. По-видимому, они были очень довольны отвлечься от рутины.

– Не сумел он дать сыну любви и должной заботы – теперь о сыне государство заботиться будет. А он пусть сосредоточится на воспитании младших детей, восполнит то, что недоработал при первой попытке. И от себя по-человечески посоветуйте пройти курсы кройки и шитья. Жизнь непредсказуема, лишняя профессия никогда не повредит. А на зоне умение шить – навык нужный и уважаемый.

После этих слов генерал вызвал секретаря и попросил в кратчайший срок пригласить к нему Болодина-старшего и, если понадобится, предоставить ему ведомственный транспорт и охрану.

– Ладно, товарищи, до завтра. Засиделись мы с вами, – генерал встал из-за стола. – Всем желаю выспаться и хорошо отдохнуть. А завтра нас ждет очередной приятный и необычайно интересный день.

Марк Антонович был очень жизнелюбив по своей натуре и старался делиться этим с окружающими. Он провел гостей к выходу и крепко пожал руки.

– Эх, хотел я вас домашней колбаской угостить, родственники из деревни передали, да расстроили вы меня, рецепта счастья для страны не придумали. Так что нет, не угощу, – сказал генерал и захлопнул дверь.

Офицеры попрощались с секретарем и покинули приемную. Они нисколько не обиделись на шефа за то, что он не угостил их домашней колбаской. И дело не в том, что они чувствовали вину за непридуманный рецепт счастья для русского народа. Чутье подсказывало, что намечается что-то интересное и масштабное, а чутье никогда не подводит чекистов.

*******

– Здравствуйте, товарищи гоблины! – обратился Марк Антонович к сидящим за круглым столом двум мужчинам примерно одного с ним возраста.

– Почему «гоблины», а не «серые кардиналы?» – возразил один, с выраженной лысиной.

– Для меня как идейного большевика-атеиста от слова «кардинал» веет поповщиной, а «гоблины» – звучит современно, молодежно. Сразу представляется, что сидим мы этакие с вами три старых колдуна и завариваем свое волшебное снадобье, которое потом пьют наши бравые орки и преисполняются духовной энергией.

– Вот так, полюбуйтесь, товарищи. Боремся-боремся мы за сохранность культурного ядра. От других требуем ориентации на все местное, родное, а сами же подхватываем и привносим в наше пространство чуждые смысловые элементы.

– А «кардиналы» – это что же, наше исконно русское? – парировал Марк Антонович. – Мифотворчество – это ведь Ваша зона ответственности, Николай Игнатьевич. Что же нам остается делать, если Вы не удосужились создать достойных отечественных аналогов? Вот и приходится заимствовать у идейных оппонентов.

– А вообще неплохое сравнение с гоблинами и зельем, – лысый улыбался. – Надо будет нашим спустить, чтоб обыграли, аутентировали, так сказать, эту орко-гоблинскую тематику на отечественный манер.

– А что, всем известно, что первые гоблины жили на Урале, а потом оттуда их вытеснила чудь белоглазая. Часть переселилась в Европу в Скандинавию, а часть ушла на Алтай, – подхватил разговор третий, худощавый с крючковатым носом.

Посмеялись. Атмосфера была благодушная, творческая, совершенно не мрачная. Было видно, что работа, которую делали «гоблины», им нравилась.

– Ну что ж, товарищи, предлагаю перейти к вопросу, ради которого мы все здесь сегодня собрались, и обсудить экзотический фрукт, который отыскал для нас в Америке Марк Антонович, – предложил худощавый.

Все дальнейшее напоминало лицедейство. Марк Антонович встал, его взгляд устремился вдаль. Одной рукой он взялся за лацкан пиджака, вторая находилась в свободном полете.

– Мало что могу я добавить, товарищи, к тому материалу, что был вам представлен накануне нашей встречи. Все вы знаете о том критическом, плачевном состоянии, в котором находится ментальное здоровье нашего общества. Народ в отчаянии, он готов на смерть, на распад, на ядерный коллапс. Спасти его от неминуемой гибели может только чудо. И народ ждет, кто же даст ему чудо? Но мы с вами знаем – если не мы – то, кто же? – кто же, если не мы? Мы! Мы, чекисты, дадим народу чудо! И это чудо – наш золотой, наш светлый добрый мальчик по имени Миша. И я считаю, я совершенно уверен, что именно этот малыш-беспризорник, этот социальный сирота и есть наш ангел-хранитель, наш Мессия. Именно ему предстоит стать спасителем нашей многострадальной страны!

Выражение лица Марка Антоновича менялась попеременно: от торжественного к вопрошающему, от величественного – к трагичному.

– И я обращаюсь к вам, моим коллегам, моим старым верным товарищам, рыцарям священного кинжала: готовы ли вы усыновить этого малыша, взять его под свою опеку, сопровождать, раскрыть ему его великое предназначение?

Ладонь Марка Антоновича картинно взвилась вверх. Во взгляде была мольба и смирение.

– Но мы должны помнить, – продолжил оратор, и его голос стал суровым. – Решаясь на этот шаг, важную и ответственную задачу ставим мы перед собой. Воспитание и формирование души ребенка, обеспечение его заботой и любовью станет отныне нашим родительским долгом. Мы должны будем дать ему то, что не дали ему его биологические родители. Так завещали нам наши великие учителя, великие гуманисты и рыцари – основатели нашего ордена. Будем же зорки. Ибо вина или заслуга нашего детища ляжет на голову и совесть каждого из нас, его духовных отцов.