– Вы хотите сказать, что вы боитесь?

Эрвин хмыкнул с усмешкой.

– Я не вижу смысла всей этой затеи. Если уж рисковать своей головой, то уж знать для чего и зачем. И почему именно Берд? Я думал, что барон в Гаварде? Вы же его хотите найти, так? Или зачем это всё? В таком случае, вы можете отправить любого другого человека, зачем вы сами куда-то собрались? Это – глупо! Это не безопасно...

Ания слушала его, не перебивая, и чем больше слушала, тем яснее понимала: если она хочет что-то делать с ним вместе, придётся забыть о прежних отношениях и чувствах к нему хотя бы на время. Ей надо заставить себя хоть немного ему доверять. Они отправляются в опасное путешествие, и уж как минимум, между ними не должно быть тайн и недомолвок. Он должен знать, зачем это всё.

– Мне не нужен барон и Гавардский граф,- заговорила негромко, когда оруженосец, наконец, примолк,- пусть он сам защищает замок, это его заботы. Я иду в Берд по другой причине. Мне нужно помолиться в церкви Богоматери Страдающей о здоровье своего сына. Мой мальчик болен, и никто не может ему помочь. Я не могу ждать, когда мой муж явится сюда с войсками графа и снимет осаду. Каждый день, каждый миг промедления смерти подобны. Я не могу ждать!- Она повысила голос, не скрывая раздражения.- Вы поедете со мной! Вы мне нужны! Хотите вы этого или нет! Никого другого я взять не могу! Только вас простит мне барон! Понимаете вы?

Эрвин внимательно слушал её. Так вот в чём дело! Заболел её сын. Это серьёзно. С этим шутить нельзя.

– И других вариантов нет? Может быть, лучше будет вызвать кого-нибудь из ближайшего монастыря, думаю, ради такого случая монаха пропустят.

– Нет! Только Берд!- резко перебила Ания.

Эрвин согласно кивнул, понимая, что баронессу не переубедишь, она уже решила всё и за себя, и за него.

– В главные ворота мы не выйдем, я слышал, подземных ходов тут тоже нет, остаётся только потайная дверь на втором этаже. Это значит, по лестнице ночью.- Ания слушала его, чуть нахмуриваясь, понимала, что он что-то представляет об этом. Всё больше убеждалась, что с ним у неё что-то действительно получится. Он схватывал всё налету и вникал в детали.

– Коней не будет,- добавил он ко всему прочему.- Это значит, весь путь пешком. Вы готовы на это?

– Я хочу взять денег и купить их по дороге.

– Если вас остановят и обыщут, как вы объясните, откуда у крестьянки столько денег с собой?- Ания пожала плечами.- Тем более, деньги привлекают грабителей, у них на них своё особоё чутьё, поверьте мне. Если вы и дойдёте до Берда, то только пешком, а это долго.

– Ну и пусть! Я буду идти и днём и ночью!

Эрвин вздохнул с нескрываемой горечью, так обречённо, что у Ании в душе даже шевельнулись жалость и понимание его. Наверное, он сильно хотел переубедить её, заставить её поверить в безрассудство всей затеи, но Ания сильно верила в то, что решила сделать. Сейчас бы её никто не переубедил! И тот, кто станет это делать, превратится в её личного врага. Наверное, он и это понимал тоже.

– Почему именно Берд? Что там такого особенного? Именно эта церковь? Как вы там сказали? Богоматери Плачущей?

– Страдающей...- хмуро поправила Ания.

– Разве где-то поближе нет ничего подобного?

– Вы же сами всё понимаете, не мне вам объяснять. Рядом нет ничего подобного, и ни один монах, ни один святой отец любого монастыря или храма не смогут мне помочь. Только я сама! Понимаете? Я сама должна это сделать!- Голос её поражал своей твёрдостью, решительностью.

Да, именно с такой верой идут на костры и в крестовые походы. Чем больше Эрвин слушал её, тем больше в этом убеждался. Спросил:

– Вы не пожалеете потом, что решились на это? Не будете ли ругать себя за то, что взяли именно меня? Подумайте, пока не поздно.

– Нет! Никогда!

Эрвин согласно кивнул и продолжил:

– Тогда вам придётся слушаться меня и не спорить ни в чём. Делать то, что я скажу, и говорить тогда, когда я разрешу.- Ания тоже согласно кивнула.- Если мы пойдём, как простолюдины, вам придётся забыть о своём положении, забыть, что вы баронесса, вы должны будете подчиняться мне, слушать меня и быть постоянно рядом.

Мы не сможем выдавать себя за брата и сестру, мы слишком разные, поэтому на время вы станете моей женой, а значит, будете проявлять покорность, терпение и заботу, как всякая жена простого человека из города или из деревни. Понимаете?- На этот раз Ания кивнула не так энергично, как в первый.- Это значит, что я смогу прилюдно взять вас за руку, обнять, коснуться лица – что угодно. Вы должны будете всё это терпеть! Я понимаю, что вызываю у вас неприятие, но вам придётся забыть об этом. Я обещаю, что постараюсь не ставить вас в глупые или неудобные положения, всё будет в рамках приличия. Я предупреждаю, чтобы потом не было обид и жалоб барону. Я не хочу, чтобы вы стали ненавидеть меня больше, чем сейчас. Но вам придётся смириться. Вы готовы к этому? Только не торопитесь соглашаться.

Ания молчала, чуть нахмуренно глядела исподлобья в лицо оруженосца. Ничего себе! Вот это подход к делу! Всё так серьёзно. Может быть, не зря она выбрала в сопровождение именно его, может быть, с таким подходом у неё всё получится.

– Да... Я всё понимаю...- прошептала.- Я согласна с вами и буду слушаться вас. Обещаю.

– Тогда собирайтесь. До вечера не так уж и долго осталось. С темнотой мы выйдем, и помоги нам Бог вернуться живыми и здоровыми.

Ания молча проводила его взглядом до двери и поняла, что перед всем этим она хотела бы увидеть сына. Она всё-всё выдержит и всё переживёт, если её мальчик будет жить, иначе... иначе ей и самой смысла жить не будет.