– Да, Иона, да. Этим поединком я выдал себя. Раньше я жил здесь, как твой брат, как помощник кузнеца, теперь никто в это не верит. Спроси Витара, он тоже это подтвердит. Я уверен, он это понял. Ко мне уже подошёл один человек и спросил, что я делаю здесь, ведь я не ремесленник? Мне надо уходить. Пока ещё можно, пока ещё слухи не дошли до тех, кто меня ищет. Я не могу здесь оставаться. В своём мире мне будет легче спрятаться.- Эрвин вздохнул и продолжил негромко:- Мне было бы легче уходить, если бы я знал, что ты и мальчишки твои устроены, что вы не окажетесь на улице, что не умрёте с голода. Понимаешь? Я хочу, чтобы ты была с Витаром, чтобы рядом был тот, кто защитит тебя и позаботиться о тебе. Ясно?

Иона, глядя в какую-то точку в пространстве, села на скамью и посадила к себе на колени девочку. Молчала, обдумывая всё, что услышала.

– Ты... Вы могли бы сказать об этом раньше...

– И ты смогла бы жить с этим? Знала бы, кто я, и всё было бы нормально?

Иона вздохнула.

– Не знаю. Наверное, вы правы...- Долго глядела ему в лицо, рассматривая, будто видела впервые.

Хотела, хотела увидеть в нём что-то новое, то, что не замечала раньше, но он был прежним, знакомым, это всё тот же Эрвин, которого она знала.

– Простите, что я не могла дать вам положенного содержания, ухода, что вам приходилось трудиться, чтобы прокормить себя и нас, что я...

– Иона!- он резко перебил её, видя растерянность во взгляде.- Перестань! Хватит!

Она поджала губы, всеми силами стараясь избавиться от нахлынувших чувств. Как она могла не замечать этого раньше? Как не видела этого всего? Его тон, манера держаться, как он ходит, сидит, как говорит с ней. Всё же видно! Как она не замечала этого! Граф, сын графа, аристократ. И она – ткачиха, вдова, бедная, необразованная вдова.

Как она могла спорить с ним, перечить ему? Как смела? И он выступал за неё на этом поединке? Рисковал своей жизнью ради неё? Знал, кто он, и что его ждёт, а всё равно согласился. Он что, настолько был уверен в победе? Да нет, не похоже. Она помнила, как он нервничал и боялся. Он такой же человек, как все, со своими страхами и тревогами.

– Когда вы уйдёте?- спросила тихо, почти неслышно.

Эрвин глядел на неё и на девочку у неё на коленях. Да, она знала, что он скрывает какую-то тайну, хорошо помнила, как он появился у неё, может быть, даже и ожидала от него чего-нибудь, но чтобы вот так – нет. Он – граф.

– Скоро... Надеюсь, что скоро.

– И куда?

– Попробую найти покровителя, мне нужен кто-то, кто сможет помочь мне, кто-то с титулом...

Иона согласно кивала, понимая его мысли, да, у него свои интересы, ей не до этого, ей бы знать, как заработать, да выжить, да мальчишек вырастить. Что ей покровители и их титулы?

– О, а вот и Эрвин вернулся!- Зашёл Витар с сыновьями Ионы.

Сразу же всё смешалось, загомонили о другом, Эрвин только был более молчалив, чем обычно, зато сама Иона болтлива и приветлива, обнимала сыновей и не отпускала с рук дочери кузнеца.

«Она справится... Она сможет прожить без меня... Она сильная... И Витар не бросит её...» Думал, наблюдая за ними, как разговаривают они, как смотрят друг на друга, как дети их окружают их двоих. «Да, она справится... И стерпится, и слюбится. Она молодец».

* * * * *

Ания опустила вышивку и загляделась в окно. В открытые ставни видно, как по голубому небу плыли облака, и среди них носились стрижи. Началось лето. Тёплое солнечное лето, её первое лето здесь, в Дарнте. Первое, и может быть, не последнее.

Да, барон Элвуд немного смягчил к ней отношение, как обещал это в монастыре, откуда забирал беременную жену. Он перестал её бить, перестал быть таким жестоким, как был раньше, в его действиях сохранились холодность и жёсткость, но это уже были новые отношения. Ания подозревала, что это совсем не потому, что в нём проснулась совесть, или он стал вдруг жалеть жену. Нет. Он был охвачен другим, все его мысли, идеи были заняты чем-то посторонним, чем-то более важным, что даже стремление родить сына-наследника ушло на второй план, потеряло былую значимость.

Постоянно приезжали какие-то люди, гостили по несколько дней и уезжали, доставлялись вестовыми какие-то письма, гонцы сновали туда-сюда. Барон стал каким-то задумчивым и отстранённым, всё время думал о чём-то своём. Но даже и в мыслях его не было делиться чем-то с Анией. «И слава Богу...»- думала она.

Со своими сокровенными мыслями барон редко обращал внимание на жену, а уж она радовалась этим временным передышкам. Он приходил к ней, как к жене, но даже в эти моменты близости был занят своими мыслями, быстро оставлял её и тут же уходил. Не бил, не ругал, да, был сух и неласков, но Ания уже и за это возносила молитвы Богородице. Пусть так, пусть всё будет хотя бы так, она радовалась и этому.