Я перелез через забор и нырнул в кусты, растущие вокруг величественного здания. Присмотрелся к стенам, выискивая лазейку, через которую можно было бы проникнуть внутрь. Но безрезультатно. Они казались неприступными.

— А как же помощь друга? — голос Лунга за спиной вынудил меня вздрогнуть.

Чуть повернув голову в его сторону, я прошептал:

— Что ты здесь делаешь? — и развеял тьму, готовую сорваться с пальцев.

— Знал, что ты сюда сунешься, вот и пришел на подмогу, — он устроился рядом со мной. — Ведь если видящий берет след — будет гнать до конца, пока не получит ответы на вопросы, а моя задача, сделать так чтобы он не свернул себе шею, — наемник кивнул в сторону храма. — Уже решил, как попадешь в него?

Сереющие в ночи стены казались неприступными, массивные двери не имели щелей, а окна, затянутые витражами, хмуро глядели на нежелательных гостей. Задачка была не из легких.

Где-то в глубине цокольного этажа зажегся свет. В просвете окна показалась русая макушка каго-то монаха. Он подошел к нему и приоткрыл створку. До нас донесся грохот, монах обернулся что-то затараторил, а затем исчез, видимо увлеченный другими делами, так и не закрыв окно. Свет потух.

Лунг довольно улыбнулся. Кажется проблемма с проникновением в храм была решена.

— Лунг, почему ты стал наемником? — спросил я, давая время нашему неожиданному помощнику уйти как можно дальше.

— А чем еще заняться если твой уровень близок к нулю, — прошептал тот и, сливаясь с тенью деревьев, покрался к храму.

Я последовал за ним, стараясь ступать тихо, чтобы ненароком не потревожить благовейную тишину, царящую в храмовом парке.

Проникнув внутрь здания, мы оказались в каморке, заваленной швабрами и метлами. На вбитых в стену крюках висели грязно-коричневые балахоны. Я снял один из них, встряхнул, прикидывая размер.

— Поэтому ты никогда не пользуешься магией? Не хватает резерва?— не оборачиваясь спросил, особо не надеясь на ответ.

— Нет.

Я бросил пыльную хламиду Лунгу и удивленно посмотрел на него.

— Я ей не пользуюсь, потому что она делает меня слабым, — продолжил он натягивая ее на себя. — Иногда добрым словом и парой арбалетов можно достичь куда большего.

Наемник хитро подмигнул, а затем принялся разравнивать складки одеяния, как озабоченная внешним видом лайра, ожидая пока, в свою очередь, оденусь я.

Затем он отворил дверь кладовки выглянул в коридор.

— Путь свободен.

Я остановил Лунга, хлопнув по плечу:

— Инструмент забыл, — и сунул в его ладонь швабру.

— А себе? — он оглянулся, подхватил метлу, стоящую в углу, ткнул ее мне в руку, затем критически оглядел, хмыкнул и добавил в другую побитое жизнью ведро. — Вот теперь то, что надо.

Мы вынырнули в полутемный коридор.

От каменных стен тянуло прохладой. Под тихое шипение огня, в свете факелов танцевали подрагивающие тени.

Натянув капюшоны поглубже и смиренно склонив головы мы проходили мимо редких монахов, которые не обращали на нас внимания. Это радовало.

Коридоры, лестницы, двери и отстраненные лица — все сливалось в единый размытый штрих. Шорох одежд, треск редких факелов, звуки шагов вязли в липкой тишине, словно мухи в паутине, замирая под каменными сводами.

Оставаясь незамеченными, мы спустились по лестницам вниз, пока не оказались на развилке. Коридор, который уходил в право был хорошо освещен, я почувствовал в нем едва слышный сладковатый аромат ночной розы. Левый же терялся в темноте, но именно из него тянулись тонкие нити тьмы, которые звали за собой.

— Ну так куда? — Лунг покрутился закидывая швабру на плечо. — Там светло и приятненько пахнет, а там, — он заглянул во тьму, — мрачненько и опасностью несет.

В глубине темного коридора раздался глухой звук шагов.

Мы прильнули к стене. по обеим сторонам от прохода. Я собрал тьму на ладони. Лунг замахал руками, призывая меня развеять ее. В ответ я вопросительно вскинул бровь. Он поднес палец к губам и хитро улыбнулся.

Когда из прохода появился храмовник в черном балахоне, Лунг выставил швабру, подставив ему подножку. Тот запнулся, едва не упав лицом вниз. Наемник подскочил к нему сзади, ударил в основание затылка и аккуратно положил на пол, бросил рядом остальные инструменты.

— Ну вот, очнется, подумает сам виноват. И пойдет искать нерадивых уборщиков. А вы магия, магия…

Я хмыкнул. Да, это гораздо лучше, чем оставлять явный след в виде трупа.

Мы прошмыгнули в темный проход. Холод, царивший здесь, пах сыростью, навевая состояние обреченности.

— А хотя знаешь, я ей пользуюсь, — шепот наемника прополз по моим плечам суетливым слапсом.

— Чем? — я обернулся, сбрасывая неприятное ощущение.

— Магией. Например, сейчас я прекрасно вижу в темноте твою задницу.